Профессор Странностей - [15]

А спать после разлуки улеглись в разных спальнях — благо их семь, как и башен.

Утром она сообщила мне в укор:

— Омон пришел ко мне спать, а не к тебе!

Омон большую часть ночи проспал на коврике перед моей кроватью, я и лужу в углу мог предъявить жене в доказательство, но не стал: не хочет ради меня, может, останется ради молодого лабрадора?

Все-таки странно: такое потрясение должно бы крепче соединить, а у нас — наоборот.

Но если жена улетит, сил моих не хватит отбиться от Лилиан, это уж точно!

На другой день я нанял ей учительницу языка из эмигранток — может быть, скорее сиделку. Или компаньонку. Не слишком научится по-канадски — будет по два часа в день болтать по-русски. Наверное, надо было догадаться раньше.

Через две недели жена не улетела. Ни даже через месяц. Учительница свела ее в Русский клуб, где местные выходцы из Петербурга, Москвы и Владивостока комфортабельно тоскуют об общей родине. Утраченной или не очень.

Омона она брала в клуб с собой и однажды вернулась в недоумении:

— Знаешь, одна наша дама из каких-то княжон спросила сегодня: «А ваш песик тоже внеземной немножко?»

— Ну и что?

— Я не поняла. Говорю ей: «Все собаки — существа космические!»

Жена освоила мою методику непротиворечивой правды — совершенно интуитивно, по-женски.

— Тебе пора знать, — веско сказал я, — что в Канаде лучшее в мире КГБ. Называется почему-то «Королевская конная полиция». Так вот, Конная полиция разоблачила, что я прибыл на Землю с тайной миссией. Не из России, а дальше. Из окрестностей Сириуса. Теперь все об этом знают, — почти не улыбнулся я.

— Кроме меня. Жена, как всегда, узнает последней, — и задумалась.

На следующее утро, когда я мирно поедал несравненную гречневую кашу, жена сказала без всякой связи:

— Теперь многое понятно. Встало на места.

И я тотчас догадался, что она продолжает вчерашнее.

Вот и хорошо, что все понятно и даже встало на места. Жена, как всегда, уверовала последней. Но все равно очень кстати для семейного спокойствия.

А ректор и попечительский совет медлили продлевать мой контракт. Похоже, они решили, что за год я высказал все. Но подоспело приглашение с другой стороны Канады — из Ванкувера. Там, кстати, океана еще больше: Тихого вместо Атлантического, и, наверное, стоят виллы и замки на берегу. Будет где побегать Омону.

Я представил себе будущую ванкуверовскую виллу на берегу, развернутую на восход, в противоположность здешней, услышал будущий шум волн, накопивших разбег раза в два как длиннее Северо-Атлантических, — и захотелось поскорей паковать немногие наши чемоданы. Даже мысли не мелькнуло поворачивать в закатную петербургскую сторону, где недавние коллеги лопаются от ревности и сохнут от зависти. Ностальгии нет в настоящем просторном мире, ностальгию придумали изломанные жизнью земляне, запертые на своей полной извращений планетке.

Когда я сообщил, что Ванкувер, ревнуя к Галифаксу, предложил мне аналогичный контракт на будущий год — даже с прибавкой пятидесяти тысяч, — жена не возразила против переезда. Она вообще почти перестала мне возражать, ошарашенная внепланетным моим авторитетом: такой масштаб впечатлил даже ее. Спросила только, открыт ли и там Русский клуб. Я заверил, что там очень активны и общительны жены наших хоккеистов. Хоккеистам в Ванкувере платят все-таки больше, чем предложено мне, но я опять включил в контракт мифическую статью об акциях Общества разумных инициатив, чтобы спасти честь профессорского сословия. Не говоря уж о внеземлянском моем достоинстве.

На следующей среде Джаспер спросил, как я переношу разлуку с далекой родиной? Конечно, он молчаливо подразумевал Малый Сириус или что-нибудь в этом роде. Я, как уже приспособился, непротиворечиво поимел в виду родину заокеанскую. И, вспомнив, что жена сегодня обещала задержаться в своем Русском клубе, где у них вечер песен Дунаевского и Пахмутовой, ответил, что еще римляне знали, что маленькая часть вполне заменяет большое целое.

Pars pro toto.

— Какая же pars вам здесь в особенности заменяет родное toto?

На Малом Сириусе я не бывал, к сожалению, но надо было соответствовать вопросу. И я подумал, что во всяком разумном мире должно быть чисто и тихо. Разумные существа везде призваны быть царями природы, а цари не ходят толпами. Но всегда могут связаться с себе подобными монархами по спутниковой связи.

Да и у нас в Сибири когда-нибудь в любом зимовье будет наготове современный вариант лампы Аладдина от фирмы COSPAS. Так что ответить непротиворечиво оказалось совсем нетрудно:

— Знаете, этот дом в зимней тайге — когда вековые сосны вокруг, лоси где-нибудь бродят и сполохи светопреставления над головой — ну совсем как у нас. Почти.

22 сентября 1997 года