Призрак бродит по Техасу - [28]

Пальцы, стиснувшие мои руки, разжались, пистолет перестал давить на висок, что-то мягко шлепнулось на крыльцо справа и слева от меня.

— Приветствую вас, капитан Череп! — воскликнула Рейчел-Вейчел. — Быстрее на круп моего коня! Эти двое стрелков очухаются не раньше, чем через полчаса, но, даже имея дело с идиотами, не следует терять времени зря.

Отложив на время удивление и другие эмоции, я сбежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки, но все-таки успел задать вопрос:

— Мы можем спастись? Разве стрелки не окружили обитель?

— Еще чего! Как и в любой техасской войне это маленькая стычка — чистая показуха. Вскинь одну ногу, а другой оттолкнись, а я потяну тебя за плечо.

— Но, Рейчел, — спросил я, когда выполнил ее указания и сжал коленями дрожащие конские бока, — как ты догадалась, что найдешь меня здесь? Как ты догадалась, что твой отец использует меня…

— А как догадываются, что крыса укусит? — презрительно ответила она. — Ну-ка, обними меня покрепче. Сообрази, какой путь самый подлый и самый безопасный, — и ты прочтешь мысли моего папочки до самого основания черепа. Видишь, я даже украла твой багаж и приторочила его к седлу.

Она повернулась, ее бледное лицо с узкой улыбкой на губах приблизилось к моему.

— А теперь признайся, Черепуша, что ты хоть чуточку, но удивился, узнав, что глупенькая актриса-любительница (а также порядочная сучка), сюсюкающая губернаторская дочка на самом деле — Наша Владычица Внезапной Смерти, Черная Мадонна подполья Согбенных Спин?

— Ну, да, — правдиво ответил я. — То есть… Она вновь засмеялась своим жутковатым смехом.

— Вы, мужчины… — начала Рейчел-Вейчел, но тут ее взгляд скользнул по моему лбу и стал тревожным. — Ты ранен, возлюбленный мой!

Видимо, срикошетившая дробинка царапнула глубже, чем я думал.

— Пустяк! — успокоил я ее.

— Будем надеяться! — сказала она очень серьезно. — Ведь тебе сегодня ночью предстоит много дел. Закутайся хорошенько в плащ, а то твои кости слишком уж блестят. И держись крепче! Можешь меня немножко пощупать, если исхитришься… Ой! Твой скелет все такой же ледяной!

Она ударила каблуками могучие белые бока, и вскоре мы уже неслись тяжелым галопом в тени деревьев и по залитым луной лужайкам. Меня так встряхивало, что я не только заплел руки вокруг ее талии, но и отчаянно прижимал болтающиеся ноги к колышущемуся брюху коня. Во мне начинало нарастать недоумение.

— Куда мы скачем? — спросил я.

— В центр буйного ночного революционного собрания, который находится у музыкальной эстрады мексиканского кладбища.

Мы продолжали мчаться галопом под лучами луны, и я уже совсем ничего не понимал.

Глава 6. В ЦЕРКВИ

"La Muerte Alta, La Muerte Alia,

Alta como libertad. Y viene, si, viene

Aqui de la eternidad.

El Esqueleto, El Esqueleto Quiere Texas caminar,

Porque el caza, porque encuentra Muchos gringos que matar

Y seguiremos, si, seguiremos

Muerte donde el caza,

Y matarerhos, si, mataremos

Texans, hombre у dama."

"Песнь Согбенного подполья", исполняется на мотив "Кукарача". Далее следует вольный, но выразительный перевод, сделанный Рейчел-Вейчел Ламар.

"Жнец черный высокий, Жнец черный высокий,

Ростом равный вольности.

Он приближается, он приближается

Сюда с края вечности.

Сеньор Скелетони, сеньор Скелетони

Техас из конца в конец пройдет.

И он разыщет, да, он разыщет

Кости гринго и их сгрызет.

Следом за Смертью, да, следом за Смертью

До океана мы пройдем.

И всех техасцев, да, всех техасцев,

Мужчин и женщин, мы перебьем.

Рейчел лихо осадила нашего коня и направила его уже шагом к широким невысоким ступеням церкви. Ночь казалась жутковато безмолвной. Я не замечал никаких признаков жизни ни на кладбище — что при подобных обстоятельствах было, пожалуй, не так уж плохо, — ни у эстрады, ни даже в самой церкви. Почему же она говорила "о буйном революционном собрании"? Впрочем, я скорее обрадовался, нигде не обнаружив Ла Кукарачи. Полчаса я крепко обнимал Рейчел, часто опуская подбородочную скобу ей на плечо почти рядом с шеей, и желал теперь словно бы только ее одну, хотя, разумеется, эта наша близость диктовалась необходимостью. И мое недавнее увлечение … э … ну … лилипуткой казалось мне теперь несколько гротескным. К тому же я не был вполне уверен, как Рейчел-Вейчел приветствовала бы присутствие здесь Ла Кукарачи, если слово "приветствовать" тут вообще годится: женщины так легко проникаются странной неприязнью друг к другу, совершенно не считаясь с благом мужчины, причастного к ситуации.

Высокие двери церкви приоткрылись, в широкую щель между створками проскользнули трое босоногих согбенников в коричневых балахонах с подоткнутыми полами. Двое первых несли легкую стремянку из трех ступенек и поставили ее возле коня прямо под моей титановой подошвой. Третий, скрестив руки на груди, смотрел снизу вверх на Рейчел. Взгляд его был полон гордости и достоинства, крепко сжатые зубы говорили о фанатизме.

— Какая ночь? — произнес он напевно.

— Грязная и темная, — ответила Рейчел.

— Что по сторонам пути?

— Опасность и смерть. — Помолчав, она добавила: — Со мной тот, чье пришествие было предречено. Вас оповестили, отец Франциск?

Кивок коричневого капюшона.