Присоединение Марийского края к Русскому государству - [63]

По мнению А.Г. Бахтина, вхождение горных людей в состав России произошло мирно, но вынужденно, в целом же присоединение народов Горной стороны носит сложный характер[699]. В значительной мере с данной точкой зрения можно согласиться, особенно это касается тезиса о вынужденном характере присоединения. Однако абсолютно мирным вхождение горных людей в состав Русского государства, как уже указывалось, называть нельзя. Если учитывать еще и события весны 1552 г. на Горной стороне (восстание горных людей после отъезда Шах-Али из Свияжска в Касимов, о котором речь пойдет ниже), по сути дела, можно говорить о завоевании.

Подытоживая, укажем основные причины перехода Горной стороны в состав России:

1) ввод многочисленных русских войск, карательные меры против местного населения, возведение города-крепости Свияжска;

2) бегство в Казань местной антимосковской группы феодалов, которая могла бы организовать сопротивление;

3) усталость населения Горной стороны от опустошительных вторжений русских войск, его стремление установить мирные отношения путем восстановления московского протектората;

4) антикрымские, прошигалеевские настроения горных людей;

5) подкуп местной знати и рядовых воинов, предоставление 3-хлетнего налогового иммунитета (возможно, и иных льгот по особой жалованной грамоте) населению Горной стороны;

6) сравнительно тесные связи народов Горной стороны с Россией в предшествующие присоединению годы.

Присоединение Горной стороны к Русскому государству, осуществленное в мае-июне 1551 г., серьезно повлияло на дальнейшее развитие событий в Среднем Поволжье. Оно в значительной мере предрешило падение Казани и положило начало включению ханства в состав России.

6. Падение Казани и приведение к присяге русскому царю луговых марийцев

6.1. Попытки возвращения Горной стороны в состав Казанского ханства

В результате отторжения Русским государством Горной стороны положение остальной части Казанского ханства стало критическим. Оно усугублялось еще тем обстоятельством, что «люди великого князя Волгою от Василя города и по Каму, а Камою вверх по Вятку, и Вяткою вверх по всем перевозом дети боярские и стрелцы и казаки крепко стоят»[700]. Это была настоящая блокада левобережной части ханства. Более того, Казани, а точнее, правительству Кощака угрожала опасность нового вторжения ногайских войск. Летом 1551 г. мурзы Юнус и Али даже предлагали Ивану IV план совместной осады Казани в целях возведения на престол Шах-Али[701].

Оглан Кощак пытался организовать оборону, однако против этого выступили сами казанцы, которые, по словам Казанского летописца, «глаголюще, яко мы немощны есмя ныне и не силны противитися вои руским, аки неизученные младенцы»[702]. Дело дошло до вооруженных столкновений: «И начяша рознити казанцы с крымцы, и приходила чюваша арская (позднебулгарское тюркоязычное ясачное население Арской стороны. — С.С.) з боем на крымцов: «о чем де не бьете челом государю». Пришли на царев двор и крымцы Кощак-улан с товарыщи с ними билися и побили чювашу». Одновременно началась новая волна массовой эмиграции антикрымской группировки казанских феодалов в Россию. «Видев государево великое жалованье», то есть, получив дары и милости от Ивана IV, князи и мурзы прибывали в Свияжск для несения там службы[703].

Достойно особого внимания то, что в характере действий населения Левобережья и горных людей существенной разницы не прослеживается: та же антикрымская направленность политических настроений, страх перед угрозой войны с сильным соседним государством, вооруженное выступление против собственного, но иноземного по своему основному составу правительства, поездки в Москву представителей знати, стремление к восстановлению московского протектората. Тем не менее, трудно заподозрить левобережных казанцев в желании, пусть даже вынужденном, стать российскими подданными.

Крымские феодалы во главе с огланом Кощаком видели, что власть ускользает из их рук, поэтому они поспешили удалиться за пределы ханства. Однако все 300 крымцев, бежавших вместе с Кощаком, были частью перебиты и утоплены, частью взяты в плен заставой Бахтеяра Зюзина на реке Вятке. Всех пленных, включая и самого Кощака, впоследствии казнили в Москве[704].

В результате последовавших затем московско-казанских переговоров ханом снова был провозглашен Шах-Али. При этом казанцам пришлось пойти на ряд существенных уступок — выдать русским властям Утямыш-Гирея, его мать Суюмбике, всех оставшихся в Казани крымцев; они должны были освободить всех без исключения русских пленных, находившихся на территории ханства, и передать их боярам в устье Казанки. Камнем преткновения оказался вопрос о Горной стороне. И Шах-Али, и вся казанская феодальная верхушка стали настаивать на том, чтобы Правобережье было возвращено в состав теперь уже зависимого от Москвы ханства. Но им было дано понять, что Горную сторону «государь божиим милосердием да саблею взял до их челобитья» и «тому делу инако не быть, что государю бог дал, того ся ему не попустить». У казанцев не было возможности долго дискутировать по этому вопросу, в противном случае могли возобновиться военные действия. В конечном счете, 14 августа 1551 г. «и царь Шигалей и вся земля Казанская на том государю правду дали, что им в Горнюю сторону не вступатися, да и в половину Волги»