Приручить зверя - [25]

— Тогда зачем она сделала это?

— Она думала, что это и есть единственное средство, чтобы спасти свою сестру, и тебя.

Ярость такой силы, которую он никогда прежде не испытывал, охватила Бэйна. Он сделал это. Его эгоистичная потребность наказать тех, кто оскорбил его, привела к этому. Теперь он по-настоящему поймет, что такое ад.

Стиснув зубы, он убаюкивал Изобеллу, готовый сразиться с самим дьяволом, чтобы спасти любимую.

— Ты можешь спасти ее, — прорычал он, яростно удерживая взгляд ведьмы. — У тебя есть на это силы.

Она медленно покачала головой.

— Нет, эти силы не мои.

— Что ты имеешь в виду?

Она легко коснулась его щеки.

— Силы — твои. Они всегда были твоими.

Бэйн вздрогнул, словно от удивления.

— Мои? Это смешно. Я простой бард. У меня нет сил.

— Нет, есть. Лишь твое желание подняло тебя из могилы, я всего лишь помогала тебе сосредоточиться на своем желании.

Он приоткрыл рот, чтобы отрицать ее слова, но тут же закрыл его, когда вспомнил тот кошмарный вечер.

Были боль, гнев и острое чувство потери.

Но даже когда темнота и холод окружили его, он отказался признать свое поражение. Силой концентрации он вырвал эти чувства и превратил их в свое оружие. Как и его отец вырезал музыку из куска дерева, он создал жизнь из смерти.

— Мои силы, — прошептал он.

— Ты должен верить в них, как верила в тебя Изобелла. Если ты не сможешь, она умрет.

Прикоснувшись в последний раз к его щеке, ведьма развернулась и исчезла в хлопьях тумана.

В отчаянии Бэйн посмотрел на бледную женщину, которую держал в руках.

Он мог спасти ее. Но только если она готова разделить с ним существование, которое он выбрал.

Он не мог заставить ее.

— Изобелла?

Мгновение не было никакого ответа, и он отчаянно боялся, что было слишком поздно. И тут, наконец, ее тяжелые ресницы с трепетом взметнулись вверх.

— Бэйн? — ее голос был пугающе слабым. — Ты не должен быть здесь. Солнце…

Его мышцы напряглись. Была ли еще где-нибудь такая девушка? Даже сейчас ее беспокойство о нем было важнее, чем о себе самой.

— Не беспокойся, — успокоил он. — Мы в тумане.

— В тумане? Но как?

— Это не имеет значение.

С очевидным усилием она подняла руку, чтобы прикоснуться к его руке.

— Я рада, что ты здесь. Я боялась, что не смогу попрощаться с тобой.

Боль, еще большая, чем ощущение кинжала, воткнутого в сердце, охватила Бэйна.

— Черт возьми, Изобелла. Как ты могла быть настолько глупой?

Напряженная улыбка изогнула ее губы в ответ на его сердитый тон.

— Я сожалею, но это нужно было сделать.

Он прикрыл глаза.

— Нет, Изобелла, не нужно было.

— Кэтрин…

— Кэтрин уже не была в опасности, — признался он мягко. — Проклятие было разрушено. Оно было разрушено в тот самый момент, когда ты предложила мне свою любовь. Этот кулон на твоей шее доказательство этого.

Ее губы приоткрылись в удивлении, карие глаза заблестели от недоверия.

— Моя любовь?

— Да.

— О, — ее ресницы на секунду опустились, прежде чем она посмотрела на него с усталым изумлением. — Я так была настроена стать мученицей. По правде говоря, я так гордилась собой. Теперь даже этого нет.

Ноздри Бэйна раздувались от силы эмоций. Адское пламя. Он считал ее умной женщиной. Очевидно, он ошибался, раз она думает, что он позволит ей принести себя в жертву ради него, и не понимает, что он последует за ней в могилу.

— Разве ты считаешь, что я или Кэтрин хотели бы, чтобы ты была мученицей? — прохрипел он, — Мы скорее готовы были бы умереть, чем потерять тебя.

Она задрожала в его объятиях.

— Слишком поздно.

Его руки напряглись, когда он склонился над ней.

— Нет, не слишком поздно, моя любовь.

— Бэйн, я чувствую правду, — она из последних сил пыталась говорить, ее изящные черты лица были искажены болью. — Я умираю.

Он пристально смотрел в ее глубокие затуманенные глаза, борясь со своим инстинктом, который требовал, чтобы он воспользовался своими силами прежде, чем будет слишком поздно.

— Я могу спасти тебя от смерти, если ты позволишь мне.

Ее пальцы, лежащие на его руке, на мгновение напряглись, потом она начала задыхаться.

— Нет. Это невозможно.

Его губы растянулись в улыбке от ее смешных слов.

— Я — прямое доказательство того, что это возможно, — мягко напомнил он ей, выдерживая паузу, прежде чем признаться. — Но такая жизнь не дается бесплатно, любимая.

— Плата? — она нахмурилась, ее мысли явно начинали путаться. — Ах, солнечный свет…

— Да, я не переношу ни солнечный свет, ни огонь. — Он инстинктивно расправил плечи, словно был готов к ее предсказуемому ужасу. — И чтобы жить, я должен пить кровь других людей.

Ее глаза в шоке расширились.

— Кровь?

— Это единственное средство.

Он видел, что внутри нее ведется борьба, и с трудом сопротивлялся своему желанию приуменьшить цену бессмертия. Он был в состоянии повлиять на ее решение, но не мог заставить ее принять его, поскольку от него зависело ее будущее.

— Ты убиваешь других, чтобы оставаться в живых? — наконец спросила она слабым голосом.

Он резко помотал головой.

— Нет, мне вовсе незачем убивать. На самом деле, те, кого я выбираю, даже не знают, что я кормлюсь ими.

Она нахмурила брови, с трудом приподнимая руку, чтобы коснуться своей шеи.

— Ты питался мной….в первую ночь.