Принцесса Иляна - [124]

В Надьшебене, стоявшем на равнине и окружённом синей лентой гор, Илона уже бывала проездом, но теперь, приближаясь к этому городу, обозревала его будто в первый раз.

Незадолго до того, как колымага достигла городских ворот, небо заволоклось серыми облаками, из которых накрапывал дождь, но сам город не казался хмурым. Красный цвет кирпичных крепостных стен казался ярче, мощёные улицы блестели, а белёные стены домов выглядели как будто свежее. Слуховые окна в черепичных крышах, чем-то похожие на глаза под полуприкрытыми веками, взирали на гостью спокойно, но не сказать что неприветливо.

Поселившись в гостинице при монастыре иезуитов, Илона попросила, чтобы ей дали комнату, окнами выходившую на Большую площадь. Так казалось легче заметить мужа, когда он подойдёт к гостинице.

Следующие два дня она почти всё время проводила возле окна и, укачивая сына на руках, ждала. Тем удивительнее показалось то, что муж вдруг появился не внизу на площади, а в дверях комнаты.

Коричневый плащ был испещрён тёмными пятнышками от дождевых капель, белое перо на шапке выглядело не слишком пушистым, а поскольку дождь за окном шёл очень слабый, это значило, Влад провёл на улице довольно много времени, разыскивая супругу.

— Вот где ты спряталась, — произнёс он вместо приветствия.

— Влад, как же я тебя не увидела?

Илона отдала ребёнка служанке и подбежала к мужу. Супруги обнялись и крепко поцеловались, а произошло это так легко и непринуждённо, что Илона подумала: «Наконец-то наша встреча после долгой разлуки происходит именно так, как мне хочется».

Часть IX Чужой праздник

I

Илона сидела у окна своего пештского дома и смотрела на улицу. Густо порошил снег, зима выдалась суровая. Даже Дунай покрылся льдом, да таким толстым, что легко выдерживал пешеходов и всадников. Водная преграда между Пештом и Будой исчезла, но Илона мысленно глядя на оба берега, занесённые снегом, старалась представить себе совсем другие берега, которых никогда не видела, а только слышала о них от мужа.

«Если Дунай замёрз, значит, туркам будет очень легко переправиться со своей стороны на валашскую, — подумала Илона. — Ведь Валахию от Турции только эта река и отделяет». А ещё она пыталась себе представить саму Валахию: порошит ли там сейчас снег, так ли глубоки сугробы, как здесь, в Венгрии.

Улицу, на которую Илона сейчас смотрела из окна, основательно замело. Мостовая скрылась под снегом, превратилась в двухколейную дорогу, по обочинам которой были навалены кучи снега. Если летом на этой улице две телеги могли бы разъехаться, то теперь — нет. Здесь могла проехать лишь одна телега или одни сани.

«Если здесь такое, то что же сейчас творится в горах, — думала Илона. — Там, наверное, совсем не проехать, все горные перевалы завалило сугробами». Это означало бы, что Валахия отрезана от Венгрии, а вернее — отрезан прямой путь. Валахию и Венгрию разделяли высокие горы с узкими ущельями, но эти кряжи можно было обогнуть и проехать через Молдавию, которая тоже была отделена от Венгрии горами, но не такими высокими. Этим путём ездили даже в самые снежные зимы.

За последние дни Илоне не раз приходила мысль собраться и пуститься в путешествие по белым равнинам и горам, пусть даже Михню придётся оставить дома: «Сначала доехать до Эрдели, оттуда — в Молдавию, а там и до Валахии недалеко». Муж, конечно, рассердился бы на свою супругу, которая приехала самовольно, но в итоге позволил бы ей остаться на месяц или около того.

Илону не особенно пугали даже рассказы о волчьих стаях, выбегавших на дорогу, чтобы нападать на одинокие сани и повозки. «Надо просто взять с собой побольше охраны, и ничего не случится», — казалось Илоне, и она ещё в декабре непременно исполнила бы своё намерение уехать, но не могла этого сделать из-за продолжительных торжеств по случаю свадьбы Матьяша, на которых «младшую кузину Его Величества» буквально заставили присутствовать.

Ещё осенью, когда Илона вернулась из Эрдели, стало известно, что принцесса Беатрикх из Неаполя, за которой минувшей весной отправили многочисленное посольство, подъезжает к границам королевства, и что согласно регламенту празднования свадьбы, давно разработанному и утверждённому Его Величеством, матушка короля в сопровождении своих родственниц должна встретить принцессу на въезде.

В начале декабря, когда поля уже засыпало снегом, а реки покрылись коркой льда, тётя Эржебет вместе со всей своей роднёй из числа Силадьи и пышной свитой прибыла в Потой в Словении[16]. Так маленький тихий городок, стоявший на берегу дремлющей подо льдом реки, стал на несколько дней шумным, оживлённым и многолюдным. Казалось даже удивительно, как там вместилось столько народу.

Илона радовалась, что благодаря этой поездке появился повод увидеться с матерью, но в то же время грустила, потому что маленького Михню пришлось оставить дома. В такой толчее и суете малышу, которому едва исполнилось полгода, находиться не следовало.

Матушка Его Величества встретила свою будущую невестку на окраине Потоя: вышла из изукрашенной колымаги, а затем встала на ковёр, расстеленный прямо на дороге и тянувшийся далеко вперёд. На противоположный конец ковра ступила Беатрикс, которая тоже как раз выбиралась из своего роскошного экипажа, а затем обе путешественницы двинулись навстречу друг другу.