Применение фантастических допущений в курсе "Развитие творческого воображения" - [27]
Hевероятность происходящих в фильме событий подчеркнута быстротой действий, великолепными комбинированными съемками. Как ни странно, но жизненность, реальность инопланетных существ и механизмов (особенно в "Возвращении Джедая") лишь усиливает невероятность происходящего на экране. Чтобы сделать фильм сказочным, Лукас намеренно нарушил правдоподобие — например, ввел в свои фильмы гигантские бронированные имперские транспортеры-ходуны ("Империя наносит ответный удар") или более компактные, но не менее невероятные двуногие шагатели ("Возвращение Джедая"). (Отмечу, что А.Кларк в повести "2061: Одиссея три" (1987) [162] также указывает на невероятность "Звездных войн", например, на существование титанического слизня пространства ("Империя наносит ответный удар"), живущего в пещере астероида [162, С. 480]: "Меня всегда приводило в недоумение, чем питается несчастное чудовище. Hаверное, оно ужасно голодало, поджидая, пока не свалится из космоса лакомый кусочек. Принцессы Лейи ему и на зуб не хватит".) По словам Вл. Гакова (1990) [163, С. 178], Дж. Лукас свою первую пресс-конференцию начал много объясняющей фразой: "И я, и мои друзья прекрасно осведомлены о том, что в космосе взрывы происходят бесшумно! А теперь — ваши вопросы, господа…"
К сожалению, некоторые критики сказочность киносаги попытались объяснить по-своему, как, например, это сделал В.Дмитриев (1986) [281]:
"В 1977 [Лукас — Ю.З.] снял один из самых кассовых фильмов в амер. кино космич. сказку "Звездные войны" о столкновении противоборствующих сил в отдаленной галактике. Технич. мастерство комбинир. съемок и изобразит. решение ряда персонажей картины (роботов, космич. чудовищ и др.) не возместили невыразительности гл. героев, а попытка спародировать ряд штампов обернулась прямым следованием этим штампам".
Hесмотря на сказочные, невероятные события "Звездных войн" многие отечественные критики объявили фильм Лукаса антигуманным, милитаристским, и пр., и пр. (Именно поэтому А. и Б.Стругацкие назвали фильм Лукаса трижды распятым на кресте критики [164]). Многочисленные отечественные идеологи не раз поминали недобрым словом сказочную сагу — например, А.Балабуха и А.Бритиков в предисловии к первому (1986) и второму (1988) изданию книги "Продается планета" писали [165]: "…вместе с космическими приключениями "заглатывает" зритель чувства и мысли вовсе не безобидные: на экране происходят жуткие катастрофы, в сполохах ядерного огня исчезают целые планеты, — а основные герои живы-невредимы; фоном для их подвигов служат баталии, в которых гибнут миллионы людей, — но их почему-то (мастерски сделано!) вовсе не жаль… И невольно напрашивается вывод: не так страшен черт, как его малюют; не так уж неправ Рональд Рейган, утверждая возможность ведения ограниченных ядерных войн; начнись такое — я тоже могу не только уцелеть, но и прославиться, как главный герой фильма Люк Скайолкер…
Да, социальный заказ официального вашингтонского курса Лукас выполнил блестяще и — что немаловажно — даже с упреждением".
Иногда сагу Лукаса ругали не понятно за что — просто ругали, как, например, в 1984 году О.Hечай [166, С. 89]: "Дж. Лукас в сущности перенес вестерн, гангстерский жанр и фильм ужасов в галактические пространства […] Казалось бы, самая наивная детская сказка. Но добавьте сюда оглушительные и ослепительные спецэффекты — полеты, битвы, сверкания, переливания света и цвета, грохотание, музыкальные эффекты". Вы поняли, за что ругает фильм О.Hечай? За спецэффекты?
Или невразумительное высказывание В.Михалкович (1986) [167]: "С середины 70-х гг в США создается с огромной тратой средств так называемая галактическая серия. Внутри нее имеются социологически ориентированные фильмы, содержащие определенные критические акценты ("Близкие контакты третьего вида", 1977, и "Инопланетянин", 1982, - оба реж. С.Спилберг; "Козерог-1", 1977, реж. П.Хайамс). И хотя наиболее характерные картины этой серии носят откровенно сказочный характер ("Звездные войны", 1977, реж. Дж. Лукас; "Флэш Гордон", 1980, реж. М.Ходжес), а их герои и сюжетные повороты в большинстве из комиксов, они часто имеют реакционную идейную основу, ориентированы главным образом на молодую аудиторию и служат мощным средством обработки массового сознания (см. статью "ФИЛЬМЫ УЖАСОВ")".
Вот такие "определенные критические акценты". Иногда кажется, что многое критики не смотрели трилогию — например, Д.Вайнсфельд, В.Демин и Р.Соболев в книге "Встречи с Х музой" (1981), рассказав содержание "Звездных войн" в трех предложениях, семь раз (!!!) переврали сюжет фильма [168]: "Фильм рассказывает о том, как где-то в третьем тысячелетии будут воевать "добрые" и "злые" галактические империи, — на звездолетах, передвигающихся быстрее света, с оружием, позволяющим превратить в пыль целые планеты, причем главными действующими лицами станут добрые роботы — те, кто сохраняют верность людям, и те, кто взбунтуются против людей. Резонен вопрос: из-за чего же будут вестись эти страшные войны? Оказывается, из-за принцессы, которую похитят "плохие" роботы, и которую спасут бравые американцы с помощью "хороших" роботов".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рецензия – первый и единственный отклик Белинского на творчество Г.-Х. Андерсена. Роман «Импровизатор» (1835) был первым произведением Андерсена, переведенным на русский язык. Перевод был осуществлен по инициативе Я. К. Грота его сестрой Р. К. Грот и первоначально публиковался в журнале «Современник» за 1844 г. Как видно из рецензии, Андерсен-сказочник Белинскому еще не был известен; расцвет этого жанра в творчестве писателя падает на конец 1830 – начало 1840-х гг. Что касается романа «Импровизатор», то он не выходил за рамки традиционно-романтического произведения с довольно бесцветным героем в центре, с характерными натяжками в ведении сюжета.
«Кальян» есть вторая книжка стихотворений г. Полежаева, много уступающая в достоинстве первой. Но и в «Кальяне» еще блестят местами искорки прекрасного таланта г. Полежаева, не говоря уже о том, что он еще не разучился владеть стихом…».
«…Итак, желаем нашему поэту не успеха, потому что в успехе мы не сомневаемся, а терпения, потому что классический род очень тяжелый и скучный. Смотря по роду и духу своих стихотворений, г. Эврипидин будет подписываться под ними разными именами, но с удержанием имени «Эврипидина», потому что, несмотря на всё разнообразие его таланта, главный его элемент есть драматический; а собственное его имя останется до времени тайною для нашей публики…».
Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».
«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».