Приключения в Гран-Чако - [18]

Из-за волнений последних дней лихорадка проявляла себя не так, как обычно. Сначала на лбу у него выступил пот. Все знали, что так бывает тогда, когда болезнь уже кончается, когда организм побеждает ее, но все также знали, как переменчивы признаки малярии и поэтому беспокоились о своем госте.

Охотник хорошо сознавал свое положение. Малярия мучила его не первый раз. Он сам вылечил от нее немало людей, вылечил бы и себя, если бы не вышел весь запас мышьяка и валерианы. Но хлопоты и волнения были для него хорошим лекарством. Главное — волнение, которое приносит с собой опасность. Охотник знал это по собственному опыту. И он знал, что приближается кризис, после которого болезнь быстро пойдет на убыль. Оставалось еще несколько дней нервного напряжения Вот почему он решился вздть с собой Джованни. Он поймал его на слове и предложил ему пойти как раз потому, что знал, как много он доставит хлопот и волнений.

Донья Делорее сидела рядом, плела сеть для ловли рыбы и обмахивала больного веером, сделанным из двух связанных пальмовых листьев, которые индейцы употребляют для того, чтобы раздувать костер. Охотник тихо прошептал «Благодарю» и в полубессознательном состоянии распахнул ворот своей рубашки, мокрой от пота.

Среди сидевших у огня был и Джованни. Он несколько раз пробовал начинать рассказ о своих охотничьих приключениях, но так и не нашел слушателей Парагвайцы говорили между собой на языке гуарани.

— Слушайтесь лучше советов охотника, Джованни, — отозвался, наконец, один из них, которому надоели его приставания. — Чако — это проклятая земля Он хорошо знает, что такое очутиться во время приступа в глуши, где нельзя разжечь костра, и он знает, что говорит Он убил ягуара из Санта-Крус! Вы сделаете лучше всего, если сейчас пойдете спать Я не знаю, отважился бы кто-нибудь из нас пойти с ним, но каждый считал бы его предложение за честь для себя. Охотник неспроста берет вас с собой и вы будете свидетелями, что там нет никакого золота. Конечно, вам хочется разбогатеть, вы думаете, что он с вами поделится. Кто знает, может быть, по возвращении вы купите эту калеру и станете нашим хозяином. Но я не пошел бы с ним и ради этого, даже если бы он пригласил меня.

Слова были сказаны в шутку, но Джованни вздрогнул, словно его укусил москит.

Он подошел к Хоакину, который сидел поодаль и по своей привычке следил за охотником.

— Хоакин, — прошипел Джованни, — я не люблю людей, которые слишком много болтают!

Хоакин удивленно поднял голову.

— Это относится ко мне?

— Сегодня у меня нет времени, — продолжал Джованни, — но когда я вернусь с охотником, я поговорю с тобой! О сокровищах говорил ты, а не я, и я не хочу, чтобы надо мной смеялись!

Сказав это, он отошел от метиса.

Из темноты неслышно выступил касик Кира. Его огромная фигура проскользнула мимо костра так тихо, что казалось он не шел по земле, а летел по воздуху.

Ни с кем не поздоровавшись, не обратив внимания на Джованни, с которым встретился лицом к лицу, с улыбкой глянув на донью Долорес, он склонился над гамаком.

Все это было сделано так бесшумно, что задумавшиеся о чем-то пеоны, сидевшие у костра, не услышали, как он прошел мимо них и тем более не обратили внимания на двух юношей индейцев, оставшихся стоять в темноте. И только шипящий говор индейцев-мачукуи заставил их насторожиться.

— Пестлн, — произнес вождь, показывая на облака, которые начали уже белеть.

Охотник вздрогнул и сел. Он быстро набросил себе на плечи плащ, который раньше лежал у него в изголовье. Горячка прошла, и было невыносимо мучительно ждать, когда исчезнет дрожь и озноб, после которых наступит легкая слабость. Волнения последних дней лишь ускорили течение болезни, которая, как и обычно, началась жаром и кончилась ознобом. Тем не менее приступ должен был начаться в обычное время — с десяти вечера до часу ночи Правда, еше несколько часов после этого организм остается обессиленным, но при некоторых навыках этот срок можно сократить.

— Раньше чем взойдет луна, я буду здоров, — сказал он вождю. — Помоги мне дойти до костра, потом у меня не будет сил для этого.

Но вождь был неподвижен.

— Не ходи к костру! Ты болен, и Белый Великан твой враг. Он хочет навредить тебе. Я вижу это по его глазам.

При этом индеец недоверчиво смотрел на Джованни, который, задумавшись о чем-то, шагал взад и вперед в тени веранды.

— Он мне ничего не сделает, — успокоил его охотник, — мысли его сейчас далеко, и он сражается со своими далекими врагами.

— Вождь Кира понимает лица белых и разбирается в них так же, как в следах после дождя. Белый Великан затевает плохое против Карай Пуку.

Охотник стянул с ноги башмак и пробовал кинуть его в Джованни. Но движения у него были вялые и башмак не долетел. Он снял другой и подал его вождю. «Брось в него, пусть он очнется от своих дум. Увидишь, как его душа вернется к нему».

Старый вождь никогда не мог бы оскорбить белого, тем более будучи в гостях у его друга, дона Хосе; он сам не вытерпел бы, если бы нечто подобное случилось в его селении. Поэтому он был доволен, когда донья Долорес, поняв с первых же слов, что задумал охотник, швырнула башмак.