А значит, лучше всего заставить безликого принять любую другую форму кроме этой.
И Рик обрушил на врага водяную волну. От воды пепел стал темным и липким. Тяжелый безликий провалился в него по колено. Он пытался освободиться, но только увязал все сильней, как в зыбучие пески.
Рик вместе с Эйоном метнулись к нему, в то время как Элгор взмыл вверх.
— Не атакуйте пока огнем, чтобы он демоном не стал! — крикнул им Рик, уворачиваясь от магической атаки безликого. И это было копье пустоты.
— Ублюдок!.. — прохрипел он, бросаясь на чудовище с молниеносной атакой сразу двумя мечами. Тут отпрянул — и в это мгновение сверху в голову его атаковал Элгор. Монстр взревел, вырвался из пепельной ловушки — и принялся менять свой облик. Словно из мягкой серой глины проступали человеческие черты. Впервые монстр не был слишком высок, и Рик увидел этот процесс в подробностях.
Элгор пытался пробить его щиты, Эйон с криком рубил золотые кольца, вращавшиеся вокруг безликого, а Рик, вскинув руку с фламбергом, широко распахнутыми от ужаса глазами смотрел чудовищу в проявившееся лицо — серое, похожее на одно из гранитных изваяний, украшавших площади освобожденных городов столетия назад. Высокий лоб, удлиненный прямой нос, широкие скулы и очертания бороды…
Это было лицо Альтаргана Алрика, данное ему от рождения.
— Осторожней!.. — крикнул Элгор, и устремил на врага огненный поток. Эйон присоединился к нему, добавляя еще больше огня. Закрывшись щитами пустоты, Рик с яростью бросился на монстра. Не чувствуя обжигающего жара пламени, он с остервенением рубил чудовищу бедро, живот, руку, которой тот был повернут к нему. Лезвия глубоко и мягко вонзались в плоть, хлынувшая кровь фонтанами забила из ран, заливая Рику руки и грудь, но он в ослеплении все рубил и рубил…
— Уходите отсюда!.. — услышал он вопль Элгора, но не мог видеть, кому это он.
Тело монстра как-то осело. Чудовище рухнуло на колени, завалилось на бок — и вдруг потеряло цвет.
До сих пор мертвые тела безликих оставались после гибели в том же виде, в каком их заставала смерть.
— Все назад! — предупреждающе воскликнул Рик, и в этот момент плоть поверженного врага потекла, теряя форму. Элгор взмыл вверх, выхватывая из вязкой лужи Эйона, а Рик призвал воронку, стараясь собрать растекшуюся субстанцию, но та, как бесформенный слизень, утекла в пепел, оставляя его сухим.
— Почему у него твое лицо?! — прогромыхал Элгор. Небрежно швырнув Эйона наземь, демон спустился к Рику. — Я только сейчас заметил, что оно — твое, Алрик!
— Я-то почем знаю? — со злом рявкнул Рик, глядя на то место, где только что шевелилась живая субстанция. — И куда, мать его, все утекло?..
Махнув на него рукой, Элгор обратился с угрожающей интонацией к кому-то за его спиной на резком чужом наречии, и Рик обернулся.
Шагах в десяти от них, опустив глаза, стояла молодая демоница: красноватая кожа, светло-коричневые рога, теряющиеся в пышной темной шевелюре ниже плеч, изящные, но сильные и мускулистые руки, сложенные крылья за спиной, тонкое платье, плетеное из цветных нитей и расшитое крошечными блестящими камешками, из-под которого выглядывали копыта. С удивлением Рик отметил, что даже с человеческой точки зрения ее можно назвать привлекательной. За руку демоница держала, по всей видимости, своего сына — рога только начали пробиваться на его опухшем лбу, а короткие штанишки на широких лямках казались слишком большим и мешковатым на хрупком тельце. Элгор, шагнув к ним, продолжал что-то говорить — и в этот момент демоница подняла голову, и из-под ее густых ресниц взглянула пустота. Элгор умолк и отшатнулся, а демоница смотрела только на Рика. И ее сын — тоже. Пустота заструилась из глаз у них обоих чернильными разводами, пачкая лица, проливаясь на грудь и оставляя глазницы пустыми. У Рика по коже прошел озноб.
К месту подбежали Рут и Бруно, и в это мгновение демоница с сыном упали наземь замертво, как подкошенные, а пролившаяся пустота приобрела серый оттенок. Соединившись в единую субстанцию, она вдруг поднялась в виде хрупкого и невысокого безликого. Еще толком не оформившись, он бросился в сторону Рут, но Рик одновременно с Бруно пронзили его мечами, а природный луч прошил ему голову. Безликий упал, растаял — и тоже утек в пепел.
— Что случилось-то? — спросил Бруно. — Мы даже понять ничего не успели!
— Мы — тоже, — сдержанно ответил Эйон.
Элгор, казалось, остолбенел. Он шагнул к мертвым телам, опустился на колено и приподнял голову демоницы. От неловкого движения ее щека смялась, будто сделанная из воска. Рука Элгора дрожала, и не потому, что умершая была слишком тяжелой…
Рик стоял мрачнее тучи. То, что он видел сейчас, слишком напоминало прошлое, которое невозможно было забыть.
Он смотрел на них, и вспоминал опустевших бледных мертвецов, выпитых демонами до дна. Смотрел на подрагивающую руку Элгора — и вспоминал, как в первый раз такими же трясущимися руками поднял невесомое восковое тело выпитого мальчика, найденного на еще дымящемся пепелище. Как хотелось кричать, а острые клыки безысходного ужаса проникали все глубже…
И сейчас в груди все свирепее пульсировала боль, и Рик не мог понять, принадлежит она Элгору или же ему самому.
