Приближение времени - [10]

взирали на это выживание, помогая изредка, но и неукоснительно

требуя возвращения взятых долгов; кормили,

не отказывая в куске хлеба, проявляя полное равнодушие

к проблемам матери ѕ одиночки; не отказывали

в крове, но требовали для себя покоя, который едва ли

могла дать молодая мать с малолетним ребенком.

Ад жизни испытывал Таню на прочность. Ей приходилось

зарабатывать копеечные средства сразу в нескольких

местах. И из набора костей она научилась варить

сносную похлебку для дочери, пробиваясь пустым

чаем. Петр Захарович употребил власть, чтобы оградить

Аню от лишних беспокойств. После этого Тане выделили

комнату в общежитии. Она сумела обставить ее из своих

скромных средств так, что уже вся женская половина

общежития стала ей завидовать и сочинять небылицы о

ее личной жизни. А жизни – то как раз и не было. Появлялись

какие – то странные летуны с награбленными на

Севере меховыми хвостами чернобурок, которые они навязывали

Тане. Но получали этими же хвостами по пья-

31

ным от водки и пива мордасам. Анекдоты множились .

Но было одно только место, светлое место в общежитии,

которого боялись даже рыжие тараканы, ѕ это была

комната Тани.

Самостоятельность и воля к победе у нее была настолько

очевидны, что познавая людей в их греховной

самости, она оставалась чистой и незапятнанной в своих

поступках и устремлениях.

И даже закончив музыкальное училище, превозмогая

усталость и шевеление мозга, которое разделило вселенную

ее плоти на две части, одна из которых несла на

себе как бы обычную ее сущность, а вторая, пульсируя

своим давлением крови, то увеличивая, то уменьшая

свои величины до предельно невозможных значений,

пределами, за которым уже не было жизни, а просто

стояла смерть, оставляла за ней право этого выбора. И

усилием процветающей воли Таня всегда голосовала за

жизнь. Так проходили будни и праздники, и месяцы и

годы. Так проходила жизнь, в которой старились ее

сверстники и родители. Она оставалась молодой, И это

было самое удивительное. Как будто ее ежедневные

страдания рассчитывались с ней молодостью. Она становилась

только красивее и красивее. Ее тонкая талия,

увеличившаяся от родов грудь, пепельно – рыжие вол осы,

буйно отросшие после трагедии в короткой прическе,

твердый разворот бедер и цвет лица персика со сливками,

на котором зелено – голубые раскосые глаза смотрели

на вас с внутренней уверенностью и смешинкой

задавали тон ее внешнему облику. Она не старилась и

оставалась почти неизменной в своем облике, хотя временами,

с приступами головокружений, зрачки ее расширялись,

взгляд являл собой бездонную пропасть, и

она впадала в промежутки короткого, глубокого сна, после

которого облик ее восстанавливался и являл собой

трепещущую красоту.

И любовь пришла к ней. Захватила всю ее полнотой

радости, страдания и ревности. Эта была ее жизнь.

32

Глава XIII

А жизнь продолжала наращивать свои обороты, т.е. в

глубине сродства и намеренности сходства время калейдоскопи

чески дробилось на события, смысл которых мог

быть понят только как целое, но в своей раздробленности

события обретали характер безжалостных испытаний,

прессуемых в неуправляемую систему физических

и духовных страданий, силу которых приходилось Тане

преодолевать не только самостоятельно, но и в одиночестве.

Первый удар к одиночеству, казалось, был чисто

внешний. Одним прекрасным утром вся громадная семья

Иосифа и его близких поднялась как единая птичья

стая и взяла путь на юг, в Землю Обетованную. То было

время изощренного издевательства над людьми и их

судьбой. Родиной признавалось только то, что было

предначертано властью. А власть, начертав на своих

скрижалях теплые правила человеческого общежития,

забыла собственный тезис собственного Буревестника,

восславившего впоследствии рабский труд Беломорканала:

"Человекѕ это звучит гордо! Все в человеке! Все

для человека!" А на деле оказалось, что вся судьба человека

укладывается в скопище предписаний, параграфов,

в том числе и пятого. А на деле оказалось, что это высшая

власть учила, поила и кормила людей, а не люди

поили и кормили власть предержащих. На деле оказалось,

что эта самая родная власть определяет кубатуру

объема проживания. А люди поняли, что у них есть на

плечах голова, руки и собственное сердце, которыми они

хотели распоряжаться сами без параграфов и многото-

чий. И Земля Обетованная позволяла, как им казалось,

сделать это самим, хотя многим было уже предостаточно

лет. Родина скрупулезно высчитала, сколько витаминов

было отпущено на взросление Иосифа и его родственников.

И после выплат соответствующих отступных все

были отпущены к "чертовой матери" на все четыре стороны.

Но ведь брючник остается брючником, а мастер по

33

холодильным установкам найдет себе дело стране с

жарким климатом…

Для Тани отъезд ее близких был как бы удалением из

сердца открытой вселенной, невидимые, бесценные со-

четания красок которой управляли единым движением

цельной сонаты ее души настойчивой, встревоженной и

молящей…

А в это же самое время старившиеся ее родители являли

собой образец пожирающих друг друга аспидов. В

их отношениях по прежнему не было ни мира, ни умиротворенности.

Анна, чувствуя безысходность своей болезни,