Прежде чем ты уснёшь - [75]
Тихо, Сандер, спи спокойно.
Мы будем сидеть в гостиной.
Не бойся.
Я не стану гасить свет.
Ты услышишь, как мы разговариваем за стеной.
Мы не ляжем, прежде чем ты уснешь.
Сандер просыпается рядом на диване после того, как закончился фильм.
Папа ушел домой.
Сандер встает и, потирая глаза, смотрит на меня.
Кошка уснула под столом.
Я стою у окна.
— Сколько времени? — спрашивает Сандер, зевая.
— Половина первого, — говорю я.
— А мама уже звонила?
— Нет, пока не звонила.
— Она же сказала, что до одиннадцати позвонит.
— Но во сколько точно, она не сказала. Она ведь не знала. Сказала только, что это будет поздно.
— Она обещала купить мне в Италии футбольную форму, как у настоящих игроков, — говорит Сандер.
Я поворачиваюсь к нему. Сандер сидит на диване, сонный и обмякший, на щеках и руках красные пятна.
— Может, пойдешь дальше спать? — спрашиваю я устало. — Ты ведь можешь завтра с утра позвонить им в гостиницу — как только проснешься.
— А сейчас им нельзя позвонить?
— Я только что звонила, они еще не приехали.
— Но я хотел сказать им спокойной ночи, прежде чем усну. Ты же обещала.
Сандер смотрит мне в глаза.
— Да, правда. Обещала. Можешь пока не спать. Знаешь, как мы поступим? Мы пойдем в спальню и возьмем с собой телефон.
Мы лежим у меня в кровати. Сандер и я. Кошка легла на полу. В комнате тишина.
Я смотрю на Сандера.
Он похож на Жюли.
Такое же худенькое тельце.
И большущие ноги.
Такие же большие, как у Жюли.
Я вспоминаю большую ногу Жюли на педали газа.
Закрываю глаза.
— Слушай, Сандер, — говорю я.
— Чего?
— Помнишь ту фотографию, где твой прадедушка вместе со всеми стоит перед капсулой Купалой?
— Ага.
— А помнишь, что там лежит, в этой капсуле?
— Помню.
— Туда ведь и сказку положили.
— Детскую?
— Ну да.
— А зачем?
— Люди, которые закопали капсулу, хотели, чтобы у тех, кто откопает ее в 6939 году, было что почитать своим детям. Хочешь, я тебе ее расскажу?
— Она у тебя прямо здесь?
— Нет, я ее знаю наизусть.
Сандер молчит. Я знаю, что ему хочется спросить, почему не звонит телефон. Он знает, что я ему не отвечу. Поэтому мы об этом не говорим.
— Ну тогда слушай, — тихо говорю я. — Дело было так. Как-то раз Северный ветер и Солнце поспорили о том, кто из них сильнее. Мимо проходил человек в теплом пальто. Увидев человека, они решили: кто первый заставит его снять пальто, того и будут считать самым сильным. Северный ветер принялся дуть изо всех сил, но чем пуще он дул, тем плотнее человек старался укутаться в свое пальто, и в конце концов Северный ветер сдался, хоть и был могучим и сильным. Пришел черед Солнца, и оно засияло на небе, да так тепло и лучисто, что человек сразу снял с себя пальто. И тогда Северному ветру ничего больше не оставалось, как признать, что Солнце победило.
— А дальше? — спрашивает Сандер.
— Все, — говорю я.
— А ты еще какие-нибудь сказки знаешь?
— Пожалуй, нет. Больше никаких.
Сандер пытается не уснуть, плюет на пальцы, растирает глаза.
Но в конце концов не выдерживает. Сон побеждает. Сандер медленно закрывает глаза. Он и сам понимает, что сейчас уснет. Он шепчет:
— Если я усну до того, как они позвонят, можешь меня разбудить, чтобы я сказал им спокойной ночи?
— Конечно, разбужу.
— Обещаешь?
— Обещаю, Сандер.
Но Жюли с Александром не звонят.
Я сажусь на подоконник и смотрю в окно. Уже почти два часа ночи.
Я вижу их перед собой. Словно в узенькую дверную щелку. Они едут в машине туда, где были больше девяти лет назад.
Я вспоминаю бабушку.
Она наверняка не хотела улыбаться в тот раз в 1939 году, когда их всей семьей фотографировала незнакомая женщина перед капсулой времени.
«Чему тут улыбаться? — шепчет она. — Ты не забыл, какое время сейчас на дворе? Не забыл? Все это сказки, нет у нас никакого великого будущего. Все это настоящая ложь, Рикард, неужели ты этого не понимаешь?»
А Рикард оборачивается и говорит: «Мы с тобой, Юне, будем держаться до конца. Нас никто не побьет. Никто. Даже Ал Браун. А знаешь, почему? Потому что мы любим друг друга. Вот почему! Потому что у нас есть наша любовь».
Я вижу их перед собой.
Жюли, я вижу тебя.
Но щель все сужается и сужается.
Скоро я перестану тебя видеть, я не увижу больше машину, перед глазами останется одна лишь дорога.
Сандер лежит на животе, поджав под себя колени, совсем как лягушка. Затылок у него вспотел. Я наклоняюсь ближе, но не слышу его дыхания, а ведь здесь так тихо.
Здесь так тихо, почему я не слышу его?
Я почти прижимаю ухо к его губам. И только тогда слышу. Все в порядке. Сандер дышит.
Он спит.
Он спит всю ночь.
Здесь, рядом со мной.
«Благословенное дитя» — один из лучших романов Лин Ульман, норвежской писательницы, литературного критика, дочери знаменитого режиссера Ингмара Бергмана и актрисы Лив Ульман.Три сестры собираются навестить отца, уединенно живущего на острове. Они не видели его много лет, и эта поездка представляется им своего рода прощанием: отец стар и жить ему осталось недолго. Сестры, каждая по-своему, вспоминают последнее лето, проведенное ими на острове, омраченное трагическим и таинственным случаем, в котором замешаны все.
Норвежка Лин Ульман пришла в литературу с романом «Прежде чем ты уснешь», который был переведен в 30 странах и сразу сделал ее знаменитой.В настоящую книгу вошло два новых романа писательницы. Сюжет «Когда ты рядом» — это две секунды головокружительного падения с крыши многоэтажного дома.Герой «Дара» на первых же страницах узнает о том, что он болен раком и дни его сочтены. Персонажи балансируют на грани фантасмагории и яви.Оба романа необыкновенно тонкие, завораживающие, но подчас ледяные и мрачные, манящие, как черная прорубь.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.