Прерванный путь - [37]

– И верно! – встрепенулась Прыгушка. – Лизушка! Иди к нам!

Когда счастливая Лизушка вприпрыжку побежала к охотникам, Счастливчик заметил, как Альфа злобно зыркнул ей вслед и негромко зарычал. Однако полуволк не произнес ни слова.

«А что он может сказать? – зло подумал Счастливчик. – Лизушка имеет не меньше прав идти на охоту, чем Жук и Колючка! Не говоря уже о том, что вожак не может ни с того ни с сего отказать молодой собаке в возможности проявить и улучшить свои охотничьи навыки!»

– Веди, Счастливчик, – предложила Прыгушка, когда они вышли из Дома еды на теплое солнце. – На территории Длиннолапых ты, как заяц в лесу!

Она сказала это совершенно спокойно и уверенно, без тени презрения и насмешки, которыми совсем недавно полуволк досыта накормил Счастливчика. Бывший городской пес с благодарностью кивнул и побежал по твердой дороге.

– Хорошо, Прыгушка. Но, честно говоря, я не уверен, что мы найдем здесь хоть что-нибудь.

– Я тоже не уверена, – грустно кивнула Прыгушка. – Но посмотреть-то стоит, верно? Если ничего не найдем, то хоть молодняк немного разомнется.

«Умница!» – растроганно подумал Счастливчик.

Теперь он понял, что Прыгушка не случайно взяла в свой патруль молодых собак. Дело было не столько в необходимом опыте, сколько в том, что пробежка по городу должна была хоть немного отвлечь вечно голодный молодняк от мучительных мыслей о еде. Жук, Колючка и Лизушка важно ступали по дороге, задрав носы в небо и чутко поводя ушами, но Счастливчик видел, что все трое с трудом скрывают распирающую их радость. Колючка то и дело дразнила Лизушку передней лапой, а когда развеселившаяся собака повернулась к ней, коварный Жук одним прыжком вскочил ей на спину. Все трое с веселым визгом покатились по растрескавшейся дороге, потявкивая и пофыркивая от удовольствия. Счастливчику было приятно, что Прыгушка не стала ругать расшалившихся щенков, а только снисходительно вздохнула, покачав головой.

– Я рад, что они дружат, – понизив голос, признался ей Счастливчик. – Пронимаешь, я боялся, что Лизушка будет завидовать Жуку и Колючке, которые раньше нее получили настоящие собачьи имена. Но она, добрая душа, любит их по-прежнему, а Жук и Колючка совсем не задаются и не задирают носы.

– Да, я тоже это заметила, – кивнула Прыгушка. – Сам знаешь, взросление – тяжелый период для щенков, даже если они ровесники из одного помета. Им тоже приходится учиться уступать и помогать друг другу, совсем как собакам в стае.

Я помню, что когда мы с Хромым… – Прыгушка вдруг осеклась и грустно повесила голову.

Счастливчик ласково потерся носом о ее плечо.

– Хромой жив-здоров, – сказал он. – Он прибился к новой стае и сумел выжить, это самое главное.

Прыгушка покачала своими длинными висящими ушами.

– Ах, я все равно волнуюсь за него! Мы с ним не очень ладили, это правда, но он мой брат, и я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Я боюсь, что эти безумные собаки обидят его. Или он сам заразится от них бешенством!

– Да нет, с виду он вполне нормальный, – заверил ее Счастливчик. – Мне кажется, что Ужас там единственный больной, все остальные просто до смерти его боятся. А Хромой пытался нас спасти, он просил нас уносить лапы из леса, но мы не успели. Так что можешь за него не беспокоиться, в этой стае он чувствует себя в безопасности, иначе давно бы ушел…

Счастливчик вдруг замолчал, с усилием сглотнул и отвернулся от Прыгушки, уставившись на кувыркавшихся в пыли молодых собак.

«Я вру ей и сам знаю, что вру… Я совсем не уверен в том, что Хромой чувствует себя в безопасности! Ему просто некуда больше идти. Страшно представить, что ему пришлось перенести, если жизнь в стае безумного Ужаса стала для него спасением!»

Повисла тишина, слышно было только пыхтение и урчание возившихся собак Наконец, Прыгушка шумно вздохнула:

– Как его лапа?

– Ox, – содрогнулся Счастливчик. Оказывается, он забыл рассказать ей самое главное! Счастливчик поежился, вспомнив уродливый обрубок, обтянутый бугристой от шрамов кожей. – Понимаешь, его нога… Она…

– Что? – со страхом выпалила Прыгушка. – Что с его лапой? Стало хуже?

– Не то, чтобы хуже, просто… – Счастливчик нервно облизнул клыки.

– Да что с ним? Говори же, не мямли!

– Его лапа… Ее больше нет. Совсем нет. Ее отгрызли.

– Ч-что? – поперхнулась Прыгушка. – Зачем? Кто? А как Хромой? Он может ходить?

– С виду он вполне здоров и отлично прыгает на трех лапах, – торопливо доложил Счастливчик. – Честное слово, мне кажется, ему стало даже лучше без больной лапы. Ты же помнишь, как она все время его подводила.

– Но я не понимаю, как он может ходить! Как он охотится?

– Насчет охоты не знаю, но я своими глазами видел, что бегает он очень резво, – ответил Счастливчик. – Жаль, ты не видела, как он гнался за нами!

– Правда? – Прыгушка с робкой надеждой заглянула ему в глаза. – Я рада, если это так. Хотя, конечно, совсем не рада, что мой брат гнался за вами! – торопливо добавила она и, отвернувшись, повысила голос. – Эй, Колючка, Жук, Лизушка! Прекратите возню! Нас послали охотиться, а не в пыли кувыркаться!

Счастливчик был рад, что сумел хоть немного порадовать добрую Прыгушку. Сейчас они должны были думать только об охоте, потому что интересы стаи для хорошей собаки стоят выше всего на свете – даже дружеских и родственных чувств. Выбросив из головы Хромого с его откушенной лапой, Счастливчик сощурился и стал думать.