Два трюфеля. Школьные хроники

У Лёши Речкина был день рождения, и он принёс трюфели. Трюфели – это такие конфеты, на фонтанчики похожие. Всех Лёша угостил, и ещё трюфели остались. Часть лишних конфет Вован Балдин забрал – Вован всегда голодный, всегда есть хочет. Ещё девочек Лёша угостил: Диану, Ладу, Настю, Вику, Ангелину. Остался у Лёши один трюфель. Последний. Подходит Лёша к Рите и говорит:

− Вот, Рита, тебе конфетка.

− Спасибо, Лёша! Ты меня уже угостил. Мне больше не надо.

− У тебя же, Рита, братик есть. Это для братика. Вас двое, и трюфеля вам – два полагается.

Тут опять подскочил Вован Балдин и пробасил:

− Бу, Лёха! У меня тоже братик есть! Дай, Лёх, мне конфету! А братик Риты обойдётся. У Риты братик мало ест. У Риты братик конфеты не любит.

Рита от такой наглости аж на стуле подпрыгнула:

− Очень мой братик конфеты ест. У меня братик только конфетами и питается. И мороженым.

Лёша сказал примирительно:

− Рита – девочка, а ты, Вова—мальчик, джентльмен. Мальчики девочкам должны уступать.

− Ничего я не джентльмен, бу, – недовольно пробубнил Вован, посмотрел голодными глазами на последний трюфель, засунул руки в брюки, вздохнул, засипел и отошёл к своей парте.

Рита спрятала в рюкзак два трюфеля—свой и для братика, подмигнула Лёше и сказала:

− Какой всё-таки Вова у нас добрый, какой не жадный! Спасибо тебе, Вова.

− Пожалуйста, Рита, − пробасил Вова. – Да. Я очень хороший. Ты, когда на свой день рождения конфеты принесёшь, побольше на мою долю захвати… Для моего братика.

Рисунок Риты Гарнык

Первого сентября шёл дождь. Проливной. Как будто на небе трубу прорвало.

– Дождь – это к богатой жизни, – говорили родители, хлюпая ногами по лужам.

– Дождь – это к новой программе, – грустила Галина Юрьевна, твёрдо стоя в луже в резиновых сапогах.

Около школы прошла короткая линейка. На крыльце, под козырьком, под зонтами, директор сказал речь. И классы пригласили заплывать.

– По очереди! Не торопится!– успокаивал миллион нервно колыхающихся зонтиков директор. – Сначала наши первоклассники! Так! Галина Юрьевна! Первый «А», молодцы! А вы, госпожа, куда?

Это директор преградил дорогу маме Данилы. Она шла сразу за Галиной Юрьевной, несла ранец и мешок со «сменкой», и табличку «1 А». А уж за мамой шёл Данёк: причесанный, прилизанный, элегантный-элегантный.

– Вы кто? Вы что?

– Мы – первый «А», – счастливо и гордо ответила мама Данилы.

Директор опешил. Первый «А» вошёл в школу, заплыл в школу и первый «Б»… вот уже и одиннадцатый «А» охранник в школу загоняет, никак загнать не может.

– Мы лучше ещё помокнем, чем на урок идти! Мы закаливание практикуем! Теперь физкультура – главный предмет! – сопротивлялись одиннадцатиклассники.

– Ух! Сейчас вам директор задаст! Безопасность жизни на сегодня самый главный предмет! – страшным голосом пугал охранник.

А директор молчал. Директор всё стоял на крыльце школы, под козырьком, под зонтиком, всё удивлялся директор, всё размышлял: «С каких это пор в перовом классе тётеньки стали учиться?»

Настю собирает

В школу вся семья:

Сумочка, планшетник,

Не волнуйся зря!

Не ори, не дёргайся,

Размеренно ходи,

В руки к нервным мамочкам

Смотри не попади!

Настенька кивает,

Машет всем в окно.

Э-эх! С какой бы радостью

Пошла она в кино!

Ух! С какой бы радостью

Она покуролесила,

Ролики на гвоздик

Лишь вчера повесила.

Как же так случилось?!

Что произошло?

Кончились каникулы.

Лето– пшик!—прошло.

Пронеслось как велик,

Скейт и самокат.

Спокойно. Без истерик.

Нет!

    Никто не рад!

Понурая, несчастная

Бредёт знакомой трассой

Анастасия Юрьевна,

Учитель младших классов

Галина Юрьевна – учительница в начальной школе. Могла бы на пенсию Галина Юрьевна пойти, но директор уговорил остаться ещё на один класс, ещё на четыре года. У Галины Юрьевны желчного пузыря нет. И сердце пошаливает. Без пузыря, без желчного, человек жить может. А без сердца – нет. Но Галина Юрьевна своё расшалившееся сердце не очень-то бережёт, не дают сердце беречь разные непредвиденные обстоятельства.

На педсовете директор говорит:

− С этого года занимаемся по новой программе.

Молодые учительницы кивают, говорят:

− Новая программа – это замечательно! Новая программа – это интерактив, позитив и современное три-дэ-бизнес-мышление.

А Галина Юрьевна заявляет:

− По новой программе – никогда! Только через мой труп!

Директор и завуч забоялись, что могут самую лучшую учительницу потерять, и разрешили Галине Юрьевне по старой программе детей учить. В порядке исключения, с формулировкой в документах «по состоянию здоровья».

И вот учит Галина Юрьевна свой «А»-класс по старой программе, по учебникам растрёпанным, без тетрадей на печатной основе и итоговых тестов. А «Б»-класс дразнится:

− Ха-ха! Вы «ашки» − тупые тормоза. По букве в год, тупит коза.

− Ха-ха! А вы «бешки» – мозгобуквоешки. Все буквы съели и в лужу сели! – это Настя Петракова в ответ так кричит. Настя – самая смелая в классе. Настя никого не боится.

− Хе-хе – дразнятся «вэшки». – Вы «ашки» −тупятник. Ко-ко, ку-ку, цып-цып – курятник.