Православие и Культура - [21]

Идолопоклонство налагаетъ свою печать и на результаты человѣческаго познанія — на устанавливаемую человѣческимъ разумомъ закономѣрность явленій. И изъ нея творитъ себѣ кумира человѣкъ, отвернувшійся отъ Бога. Что это такъ, достаточно вспомнить объ эволюціи, которую рьяные позитивисты пишутъ съ прописной буквы и которой поклоняются, какъ причинѣ всѣхъ причинъ.

Идолопоклонническое изувѣрство извращаетъ подлинный смыслъ положенія объ объективной значимости закономѣрности явленій, устанавливаемой человѣческимъ разумомъ. Смыслъ этотъ заключается въ томъ, что, если закономѣрность установлена правильнымъ научнымъ путемъ, правильнымъ методомъ, — то она всегда соотвѣтствуетъ объективной закономѣрности мірозданія. Но въ силу ограниченности человѣческаго разума устанавливаемые имъ законы явлейій открываютъ не всю сущность бытія, какова остается для науки тайной, а только частъ ея, одну сторону. Въ этомъ смыслѣ объективная значимость закономѣрности явленій, устанавливаемой человѣческимъ разумомъ, всегда относительна. Это вполнѣ понятно и ясно въ той правильной перспективѣ разума, которая дается религіозной идеей Бога, какъ совершеннаго, абсолютнаго Разума. Но разъ человѣкъ отвернется отъ Того, въ чьемъ свѣтѣ мы узримъ свѣтъ, разумъ его затемняется. Утрачивается правильное представленіе объ относительности законовъ явленій, устанавливаемыхъ человѣческимъ разумомъ, и въ интеллектуальной гордынѣ человѣкъ произвольно превращаетъ ихъ въ нѣчто абсолютное. Человѣкъ творитъ себѣ изъ нихъ кумира и въ идолопоклонническомъ рвеніи приписываетъ законамъ существованія характеръ законовъ долженствованія. Таково происхожденіе позитивной морали альтруизма, проповѣданной О. Контомъ, и морали общественной солидарности, проповѣдуемой современными позитивистами. Законы существованія и долженствованія несомнѣнно сливаются въ конечномъ синтетическомъ единствѣ, но это сліяніе составляетъ величайшую тайну Божью, воспріятіе которой возможно только религіознымъ путемъ. Для науки же эти двѣ области навсегда остаются раздѣльными, какъ раздѣльны для нея даже отдѣльныя области знанія, ибо въ силу ограниченности человѣческаго разума монизмъ для науки недоступенъ, и плюрализмъ является для нея предѣломъ, его же не прейдеши. Всякая т. н. позитивная, или научная мораль есть не что иное, какъ твореніе себѣ кумира. Въ частности альтруизмъ и мораль общественной солидарности представляютъ собою не что иное, какъ возведеніе на степень абсолютной этической цѣнности одного изъ эмпирическихъ проявленій абсолютнаго закона любви, осуществляемаго въ исторіи человѣчества закономѣрно, но все же путями неисповѣдимыми.

То начало изслѣдовательской объективности и критики, которое все же несомнѣнно заложено въ позитивизмѣ, должно было рано или поздно обличить и отвергнуть тѣхъ идоловъ, которыхъ создали ослѣпленные интеллектуальной гордыней позитивисты. На нашихъ глазахъ явилась теорія относительности Эйнштейна, отнявшая у научныхъ законовъ ихъ абсолютный характеръ. Заколебалась почва подъ идолопоклоннической мыслью. Многіе ея представители пойдутъ, вѣроятно, по пути скептицизма и аморализма или солипсизма и самоутвержденія собственнаго «я». Но для религіознаго человѣка не послѣдовало при этомъ никакой катастрофы. Получилось лишь научное осознаніе одного изъ тѣхъ положеній, которыя имѣлись въ сознаніи религіозномъ.

Твореніе себѣ кумира есть грѣхъ, и, какъ таковой, влечетъ за собою наказаніе. Наказаніе это заключается прежде всего въ лишеніи человѣка тѣхъ духовныхъ достиженій, которыя даются познаніемъ истиннаго Бога. И въ области науки твореніе себѣ кумира влечетъ за собою и утрату тѣхъ интеллектуальныхъ достиженій, которыя даются путемъ правильнаго научнаго познанія. Выше мы видѣли, какъ подъ вліяніемъ идолопоклонства извращаются и объектъ, и орудіе и результаты познанія. Но наука не удовлетворяется однимъ знаніемъ. Она стремится знать, чтобы предвидѣть, и предвидѣть, чтобы дѣйствовать. И вотъ когда идолопоклонническая мысль начинаетъ дѣйствовать прямолинейно и безудержно, тогда съ полною очевидностью обнаруживаются ужасныя послѣдствія кумиротворенія. Тогда сбываются слова Спасителя: «Безъ Меня не можете дѣлать ничего». (Іоанн., XV, 5). .

ІV.

Въ религіи не только генетическій источникъ науки, но и ея нормативное обоснованіе и утвержденіе. Въ предѣлахъ своего надлежащаго вѣдѣнія наука вполнѣ оправдывается религіей и признается ею какъ особая сфера познавательной дѣятельности разума, даннаго человѣку Богомъ. То, что доступно раціональному познанію и, поскольку оно ему доступно, не только можетъ, но и должно познаваться научнымъ путемъ, ибо въ составъ того труда, которымъ человѣкъ долженъ обезпечивать свое существованіе на землѣ, входитъ внѣ всякаго сомнѣнія и познавательный трудъ, необходимость котораго все возрастала и возрастаетъ по мѣрѣ умноженія человѣческаго рода и уплотненія населенія имъ земли. Наука познаетъ явленія, феноменальную сторону бытія и примѣнительно къ такому своему объекту дѣйствуетъ своимъ особымъ методомъ. Поэтому въ научную область не надлежитъ вносить метода религіознаго познанія, ибо онъ расчитанъ на другой объектъ, — на познаніе Абсолюта, на ноуменальную сторону бытія. Къ данному вопросу вполнѣ приложима третья заповѣдь »Господня: «непріемли имени Господа Бога твоего всуе.» Мистическое постиженіе феноменальной стороны бытія не дано намъ такъ–же, какъ не дано научное познаніе его ноуменальной стороны. Поэтому, если–бы мы для объясненія всякаго отдѣльнаго проявленія причинной связи между явленіями и ихъ закономѣрности восходили непосредственно къ Богу, мы принимали бы имя Господа Бога всуе, ибо пути проявленія Божья въ феноменальной сторонѣ бытія непостижимы. Но закономѣрность явленій доступна познанію въ предѣлахъ нужныхъ для существованія человѣка на землѣ. Поэтому, кто отказался бы отъ познавательнаго труда въ этомъ отношеніи и ждалъ бы непосредственнаго откровенія въ вопросахъ научныхъ, тотъ грѣшилъ бы такъ же, какъ грѣшилъ бы человѣкъ, который не молился бы о хлѣбѣ насущномъ, какъ молится трудящійся, но, не трудясь, взывалъ бы къ Господу о ниспосланіи ему въ урочные часы готоваго завтрака, обѣда и ужина.