Православие и Культура - [19]

Религіозное представленіе о человѣкѣ, какъ образѣ и подобіи Божьемъ, не только является единственнымъ источникомъ нашей увѣренности въ познавательной силѣ человѣческаго разума, но и сверхъ того важно и цѣнно для науки еще въ двухъ отношеніяхъ. Оно, съ одной стороны, поднимаетъ научный паѳосъ и дѣлаетъ научно–познавательный трудъ болѣе интенсивнымъ; съ другой стороны, заранѣе полагаетъ научному познанію извѣстныя границы, и такимъ образомъ способствуетъ –сосредоточенію научно–познавательнаго труда въ предѣлахъ достижимости и, слѣдовательно, дѣлаетъ его дѣйствительно продуктивнымъ. Признавая свой разумъ за образъ и подобіе Разума Божественнаго и обрѣтая въ Богѣ ручательство истинности логически правильныхъ построеній своего разума, человѣкъ естественно воодушевляется къ научнопознавательному труду въ наивысшей степени, видитъ въ немъ служеніе Богу, стремится не зарывать данный ему талантъ въ землю, работаетъ со всѣмъ возможнымъ для него напряженіемъ. Но въ то же время религіозный человѣкъ знаетъ, что его разумъ только образъ, только подобіе Божественнаго Разума и отражаетъ въ себѣ только ту незначительную часть Божественнаго Разума, которую въ состояніи вмѣстить ограниченная природа человѣка., А потому религіозный человѣкъ и въ научно–познавательную область вноситъ смиреніе, которое составляетъ сущность религіознаго міровоззрѣнія, и которымъ вообще «вся благая поспѣваются». Смиреніе же въ научно–познавательной области приводитъ къ тому признанію и установленію предѣловъ научнаго познанія, которое одно дѣлаетъ научно–познавательный трудъ продуктивнымъ и безъ котораго не возможна позитивная наука.

Цѣль научнаго познанія заключается, какъ сказано выше, въ установленіи закономѣрности явленій. Закономѣрность явленій устанавливается познающимъ человѣческимъ разумомъ двоякая:

1) какъ повторяемое однообразіе механической причинности между явленіями въ области естествознанія, и 2) какъ неповторяемое, идіографическое закономѣрно–послѣдовательное осуществленіе моральныхъ цѣнностей въ процессѣ эволюціи явленій, относящихся къ области человѣческой культуры. Для обоснованія и утверзкденія человѣческаго познанія необходимо обладать достаточнымъ ручательствомъ того, что и та, и другая закономѣрность явленій, устанавливаемая познающимъ человѣческимъ разумомъ, имѣетъ объективную значимость, т. е. что она не только удовлетворяетъ логическимъ требованіямъ человѣческаго разума, но и соотвѣтствуетъ объективнымъ началамъ мірового процесса.

Искомаго ручательства наука сама дать не можетъ и ищетъ его прежде всего въ философіи, въ метафизикѣ. Максимумъ, что можетъ дать въ этомъ отношеніи наукѣ метафизика, это теорія «панлогизма», т. е. теорію о всеразумности бытія, или вселенскости разума. Теорія эта утверждаетъ, что разумъ имѣетъ вселенскій характеръ, что онъ одинъ и проявляется одинаково какъ въ субъективномъ сознаніи человѣка, такъ и въ объективномъ процессѣ мірозданія. Поэтому законы, устанавливаемые человѣческимъ разумомъ согласно правиламъ его логическаго мышленія, соотвѣтствуютъ законамъ мірового процесса, слѣдовательно, имѣютъ, объективную значимость. Съ панлогизмомъ связано и признаніе объективной значимости категорическихъ сужденій нашего разума объ абсолютныхъ моральныхъ цѣнностяхъ. То, что логически правильно выведено нашимъ разумомъ какъ абсолютная моральная цѣнность, въ силу вселенскости разума имѣетъ такое же объективное значеніе и потому можетъ служить критеріемъ для установленія закономѣрной послѣдовательности въ дѣлѣ осуществленія моральныхъ цѣнностей въ эволюціонномъ процессѣ человѣческой культуры.

Максимумъ, который даетъ въ данномъ случаѣ метафизика, все же, но представляетъ собою достаточнаго ручательства въ объективной значимости устанавливаемой разумомъ –закономѣрности. Все же онъ не выходитъ за предѣлы внутренняго процесса человѣческаго мышленія. Онъ преодолѣваетъ только противорѣчія внутри послѣдняго, ноне преодолѣваетъ бездны между человѣческимъ разумомъ и разумомъ абсолютнымъ. Эта бездна преодолѣвается только путемъ религіи, утверждающей бытіе Бога, какъ совершеннаго Разума и совершеннаго Добра, какъ Творца и Промыслителя вселенной. Только религія даетъ достаточное ручательство въ объективной значимости закономѣрности явленій, устанавливаемой человѣческимъ разумомъ. Мало того. Если мы глубже вникнемъ въ сущностъ дѣла, то увидимъ, что теорія панлогизма и метафизическое построеніе абсолютныхъ моральныхъ цѣнностей всецѣло зиждутся на религіи. Они представляютъ собою не что иное, какъ переводъ на безличный языкъ логики того исповѣданія личнаго Бога, которое дается въ религіи. Поэтому всѣ эти метафизическія построенія дѣйствительны только въ связи съ религіей, отъ которой они произошли. Оторванныя отъ своего первоисточника, они не имѣютъ никакого смысла. Вслѣдствіе этого правы послѣдовательные позитивисты, когда отвергаютъ всякую метафизику. Но,, отвергая метафизику, они вмѣстѣ съ тѣмъ лишаютъ позитивную науку всякаго обоснованія и утвержденія.

Итакъ, конечное обоснованіе и утвержденіе науки дается религіей. Такъ какъ наука стремится къ познанію истины, то и обоснованіе и утвержденіе свое она обрѣтаетъ только въ истинной религіи. А посему приступающій къ познавательному научному труду долженъ памятовать первую заповѣдь: «Азъ есмь Господь Богъ Твой, да не будутъ тебѣ бози иніи развѣ мене». Какъ все въ религіи, такъ и заповѣдь эта, обращена ко всему цѣлокупному существу человѣка. Но все, что охватываетъ цѣлое, объемлетъ и каждую часть его. А потому мы на основаніи выше приведеннаго разсужденія нашего можемъ сказать, что первая заповѣдь Господня содержитъ въ себѣ глубочайшее и основное гносеологическое правило для науки.