Практическая уфология - [101]

– Далеко ехать? – вполголоса спросил Игорь.

– Часа три до Первого ранчо, – бросил с переднего сиденья один из телохранителей.

– Их два, – объяснил Поликарп. – На одном скот зимует, на втором поднимается летом на плато. Общая площадь около трехсот тысяч югеров. В хорошие годы продают не меньше двадцати тысяч голов скота. Прямо на станцию гонят для перевозки. Или на бойню в городке и в вагон-рефрижератор.

Игорь попытался прикинуть стоимость, но чисто по весу – одно, а с расходами – совсем другое. По-любому выходило неплохо.

– Ваша хозяйка, – негромко сказал через плечо один из телохранителей, – гораздо больше имеет. Она деньги из воздуха делает.

– Это как?

– Право на проведение ярмарки возле города, – так же тихо объяснил Поликарп.

Господа сидели не так далеко, и им могло не понравиться обсуждение.

А вот это уже знакомо. Наверняка сюда пригоняли скот и из других мест, включая кочевников. За право торговать давалась маленькая мзда по квитанции, за пользование весами – ещё одна. Плюс сущая ерунда в парочку оболов за талант проданного картофеля или капусты. Мясо тоже должно быть дешёвым. А годовой оборот на этом уже даёт тысячи золотых, если не сотни тысяч.

Мелькнул мильный камень, обозначающий расстояние. На привычные по Земле столбики и указатели походил мало. Пара тонн весом, не меньше, и издалека заметен. Дорога, несмотря на то что не Via publicae[37], а Via privatae[38], была неплохо обустроена, как покрытие, так и обочины. Здешние хозяева следили за поддержанием её в порядке, а удовольствие достаточно недешёвое. Скот можно перегонять и по степи.

Возле маленькой станции с постоялым двором, такие попадались на государственных дорогах каждые десять-пятнадцать миль и позволяли гостям остановиться на ночлег и сменить лошадей, обнаружилось неожиданное препятствие. Поперёк дороги поставлены козлы с колючей проволокой и оживившийся при виде приезжих человек с ружьём из каменного века. Назвать его иначе вряд ли возможно. Даже не древние винтовки горцев в Афганистане, а времён штурма Севастополя в лучшем случае.

– Нельзя! – сказал твёрдо, тыкая в криво написанную белилами на стене надпись «Карантин». – Туда! – показал широким жестом в степь.

– В чём дело? – грозно потребовал Василий.

– Деревня, – махнул по дороге. – Чума, – нечто совершено непонятно-извинительное, – нельзя. – Слов у него было мало, но смысл вполне вразумительный.

– Объедем, – сказала Юлия, поворачивая руль. – Лишняя миля, но к чему зря рисковать. Лишь бы овраг не встретился.

Теперь она уже не гнала на скорости, а двигалась неторопливо и осторожно, выбирая путь. Тем не менее на выбоинах прилично кидало друг на друга. Степь вовсе не гладкая, как тарелка, и довольно часто попадались небольшие рощицы. Вырубать их было запрещено и каралось очень жестко. Но главное, напрямую не проехать, приходилось объезжать такие места. Потом поехали по некрутому склону, и, чтобы не падать, люди хватались друг за друга, за сиденья, упирались в стенки и потолок. Воистину, иногда удобней на конях, особенно по бездорожью. Хорошо ещё, не забуксовали где-нибудь. Дождей давно не было, и земля, на их счастье, сухая.

В первую секунду Игорь не понял, что произошло. Мелкой крошкой разлетелось лобовое стекло, машина резко развернулась боком и остановилась. На переднем сиденье хрипел Василий, зажимая рукой фонтанчики крови. Жалобно пищал хорёк, вечно сидевший у хозяйки на плече, а тут слетевший. Потом неизвестная сила выбросила его наружу. Когда успел схватить поноску с Феликсом, открыть дверь, и сам не помнил. Он рывком распахнул водительскую дверцу и почти выдернул наружу слабо шевелящуюся Юлию, придавив к земле всей тяжестью.

В них стреляли и, очень вероятно, могли повторить. Охранники без команды моментально поделились на две группы. Первая с гиканьем помчалась куда-то вперёд, видимо, засекли врага или направление. На скаку они стреляли, хотя попасть таким образом хоть куда-то получается разве что в кино. Но на нервы противнику наверняка действует. Лишь бы там не оказалось пулемёта, хотя зачем тогда стрелять одиночными? Накрыли бы сразу всю компанию и из машины сделали дуршлаг.

Вторая заняла оборону вокруг машины, действуя слаженно и чётко. Василия извлекли осторожно, но здесь и реанимация не поможет. Пуля попала в шею, и глаза уже остекленели. В той стороне, куда умчались всадники, неожиданно грохнуло. На нечто серьёзное не похоже, а вот граната – вполне.

– Пусти, – сказала Юлия.

Стоящий рядом Поликарп с мощным армейским револьвером на изготовку повернул голову и кивнул, неожиданно подмигнув.

Игорь отодвинулся, пытаясь понять, должен ли он нечто по этикету сказать извинительное или независимо от побуждений и попытки прикрыть женщину нанёс аристократке ужасное оскорбление действием и придётся крупно расплачиваться.

Вид у неё был не очень. Не иначе ударилась грудью при резком торможении, но это ладно. Кусочки стекла попали в лицо, на первый взгляд ничего ужасного, однако женщина в любом мире остаётся женщиной, и такое понравиться не могло. Вокруг ног бегал хорёк, возмущённо вереща.

Юлия посмотрела на умирающего Василия, затем на Игоря, переводя взгляд на ранец с котом. Механик сделал вид, что не понял. Она же в курсе его происхождения, значит, должна знать и об остальном. Крышка была откинута – не иначе, Феликс всё прекрасно сообразил. Запах крови чувствовал и человек, а уж кот не учуять не мог. Демонстративно даже не пытался выбраться наружу. Если верить инструкции, заставить лечить фелисов нельзя. Просто у них это на уровне инстинкта. Не зря проводили длительный отбор, хотя накладки всё равно случались. Не случайно смертью пугали обидевших их. Если сам не подошёл, лучше не пытаться. К тому же кот в одиночку лечение не потянет. А если у хозяйки некие важные планы связаны с этим типом, ничего не поделаешь, придётся пересмотреть.