Практическая уфология - [102]

– Кто сказал, – спросил Игорь, – что стреляли в Василия? На месте водителя должен был сидеть я, а рядом хозяйка. Поменялись на станции, и заранее никто этого знать не мог.

– Похоже на правду, – подтвердил Поликарп, глядя на тело толстяка. – А вот человека с карантином, направляющего в объезд, не мешало бы проверить. Ну, не сидел же снайпер случайно.

– Для машины дорог не так много, – сказала, морщась, Юлия, коснувшись лица.

– Не трогай! – потребовал Поликарп, причём на «ты».

Если с её стороны обращение было нормальным, ответно полагалась совсем иная форма. Не так всё просто в их отношениях. На нервах забылись.

– Надо посмотреть, вдруг осколки застряли.

До безопасных стёкол, рассыпающихся на маленькие кусочки, пока не додумались или, скорее, технологически сделать не способны. Почти обычное оконное стекло, острые осколки которого могут серьёзно покалечить.

– Садитесь. – Игорь показал на сиденье и достал из багажника аптечку.

Заодно вынул недовольно муркнувшего Феликса и сунул ей в руки. Станет помогать или нет, хуже не будет. А это всё ж не смертельная рана. Подумаешь, порезы. Зато зашивать не придётся, и шрамы портить внешность не станут.

– Займись тем парнем у заставы, – приказала Юлия однорукому, поглаживая топчущегося на коленях кота.

Поликарп подозвал одного из охранников, так и стоявших вокруг с оружием на изготовку, и отдал распоряжение. Трое умчались назад с бешеной скоростью. Если попутно сожгут ту самую деревню, Игорь не виноват, идея напрашивалась. Но это сомнительно. При подставе человек давно смылся. А если всё правда, то ждали конкретно их. Грабить вооружённый отряд в одиночку или вдвоём – глупейшее занятие. Стрелять в местных хозяев – втройне чревато. Всю степь перевернут и узнают, кто и зачем. Разве кровник, но тот бы не стал наугад. Ему нужны конкретные люди. И по женщинам и детям, кстати, местные не стреляют без очень веской причины. Именно из-за непременного ответа. Мужчины сводят счёты – нормально. А остальных трогать – репутацию портить. Свои же не поймут и будут смотреть брезгливо. На войне – другое дело. Там всякое случается, и целые кочевья под корень вырезают. Но кровники так себя не ведут.

– Ну чего ты… С меня большой кусок мяса. – Юлия продолжала гладить кота.

Феликс фыркнул, но на землю не спрыгнул. Покрутился на женских коленях и лёг, треща маленьким трактором.

– Ещё хочешь что-то добавить? – Это уже Игорю.

– Я не очень в курсе предыстории, – ответил он, вынимая очередной осколок пинцетом и возюкая по ранке йодом, – но, судя по услышанному, господин Василий не поставил в известность родственников. Знать о поездке на ранчо не могли, не так ли?

– Так, – подтвердила она, не улавливая, куда он гнёт.

– Уехал на лошади, вернуться должен был тоже на ней в сопровождении пары человек. И вдруг толпа. Какой дурак станет нападать? Значит, чётко знали о приезде. Со станции телефонировали, но подготовить засаду так быстро… Как бы не с нашей…

– Ты хочешь сказать, – неприятно прищурившись, возмутился Поликарп, – кто-то из моих людей куплен?

– Скорее из его, – кивнул на телохранителей. – Твои собраны в последний момент и толком ничего не знали.

Все трое посмотрели на перешёптывающихся у трупа гладиаторов.

– Или некто, – пробормотала Юлия, – с кем Василий поделился до отъезда. Но я спрашивала – утверждал, не было такого.

– Зачем вы ему вообще были нужны?

– Доказать невиновность, естественно. У Акакия не было официальных детей, и майорат неизбежно переходит Василию. Кто заинтересован в устранении? По закону убийца ничего не получит. А если проводить государственное расследование, слухи неизбежны при любом повороте. Ему требовались гарантии невиновности.

И как это возможно? Свидетельствовать в его пользу Юлия может до посинения. Кто поверит, да и на каком основании? Что-то он не улавливает в очередной раз, упуская факт, для всех очевидный.

– И если Ингвар прав, – произнёс Поликарп, – и стреляли в тебя, не ясно, кому это было нужно.

– Скоро выясним. – Она смотрела на возвращающихся всадников.

– Если позволят. Теперь поручителя нет. Один навечно замолчавший труп.

– Я не намерена отступать. – В голосе госпожи сквозила зимняя стужа, способная заморозить в одно мгновение мамонта. – Особенно теперь.

– Не могли взять живым? – зарычал Поликарп на подъехавших охранников, привёзших тело, перекинутое через седло небольшого конька степной породы.

Таких у них с собой не имелось, значит, нашли верхового стрелка.

– Мы его не убивали, – возразил один из них. – Вполне мог и уйти, а то просто спрятаться. Схорон в лесочке был, сразу не найти. Нырнул бы – и без собак не поймать. А ночью ушёл бы.

– И?..

– Что-то странное, – сказал тот с недоумением, сгружая тело. – Его убили, Зевс свидетель, но как! Вот, посмотрите.

Видок у трупа был ещё тот. Пол-лица разворочено, и на правой руке кисти нет. Оторвало напрочь.

– И вот ещё, – продемонстрировал чёрные пластмассовые кусочки с остатками пальцев.

– Госпожа? – Поликарп напряжённо посмотрел на Юлию.

– Кто-то точно знал обо мне и всё предусмотрел, – сказала она странным тоном, без малейшей брезгливости изучая остатки головы. – Челюсть, язык в клочья, мозг задет. Ингвар, – резко потребовала хозяйка, – ты ничего не хочешь сказать?