Повседневная жизнь языческой Руси - [30]

Таким образом, древнее языческое право, связанное с жизнью общины, отражало и менталитет людей того времени, и их представления и верования. Обращает на себя внимание то, что в ранних русских памятниках права не делался акцент на справедливом суде, «не по посулам», то есть не за взятки. Это свидетельствует о том, что суд тогда считался безусловно справедливым, защищающим невиновного и карающим виноватого. Суд принадлежал князю, который и приглашался теми же новгородцами в качестве третейского, то есть не заинтересованного, лица для судопроизводства и военной защиты населения. Как известно, новгородцы легко изгоняли князей, отказывая им в доверии, если их не устраивала деятельность князя на своем посту. Конечно, не везде было так, как в Новгороде, но всё же высокий уровень правовой системы в дохристианские времена отмечают многие исследователи Древней Руси.

Культурная революция, произошедшая в России в XVII столетии, заключалась в том числе и в осмыслении, критике и пародировании средневековых норм жизни и переходе к ценностям Нового времени. Тогда и была создана пародия на судебную систему Древней Руси — «Повесть о Шемякином суде», в которой высмеивались многие сюжеты древнерусского суда: неправедный судья, рассчитывающий на посулы-подкуп, жадный богач, стремящийся засудить бедняка, и др. От несправедливого суда стремились защититься языческими заговорами, направленными на заграждение уст судьям, а также на запирание их языков особыми ключами и т. п.

Главные тезисы, отражающие сущность суда и изложенные во многих древнерусских сочинениях, звучали примерно так: не оправдай неправедного, аще и друг ти есть; не суди по посулам; избавь обидимого… Идущие еще из языческой поры, эти принципы сохраняют значение до сих пор, правда, лишь как идеальный вариант подлинно справедливого суда.

«Красота воину — оружие»

Ничего не было более повседневного для мужчины язычника, чем сражение с врагом, покорение чужого племени или защита своего рода, города, поселения. История завоевательных походов великих князей и их дружинников хорошо изучена, а вот повседневная жизнь воинов отразилась в исторических источниках слабо. Тем не менее есть ряд сведений, позволяющих реконструировать эту жизнь хотя бы в общих чертах. Помочь в этом могут в первую очередь «Русская правда» Ярослава Мудрого, данная новгородцам в 1017 году, «Изборник Святослава» 1076 года, «Поучение» Владимира Мономаха, «Повесть временных лет» и другие летописи, а также отрывочные данные из многочисленных исторических источников и произведений древнерусской литературы.

Образ жизни в те давние времена в целом был «войничен», сиречь воинствен. Можно даже сказать, что все мужчины были «на щите рождены, на конце копья вскормлены, с острого меча поены». Язык летописей и других средневековых сочинений отразил такие ходовые военные термины и понятия, которые нам теперь не всегда ясны. Например, «взяти любовь» означало заключить мир; «воскладная грамота» — возврат мирного договора; «взметная грамота» — объявление о начале войны; «взметчики» — те, которые вручали «взметную грамоту»; «всесть на конь», «полезти на конь» — начать военный поход; «доловь полезти» — сойти с коня, окончить военный поход; «шихование» — вооружение на брань; «пустити на вороп» — начать стремительное наступление; «восприяти рану» — потерпеть поражение; «загон» или «изгон» — набег; «гонити до изгону живота» — гнать, преследуя врага до смерти; «подати плеча», «дать плеща» — побежать с поля боя.

Конечно, мир оценивался как норма, а война — как болезнь, но тем не менее враждовали практически постоянно. Князья часто заверяли друг друга, что мир между ними крепок, что тогда он исчезнет, когда «камень начнет плавать в воде, а хмель начнет в воде тонуть», то есть никогда, но… это ничего не значило, и сражения продолжались.

Тот или иной ворог упоминался едва ли не в каждой летописной статье. Недаром и болезни именовались «ворогушами», то есть врагами, но женского рода (например, лихорадка). А по мнению Кирилла Туровского, знаменитого автора поучений XII века, все историки, летописцы и песнетворцы прислушивались к вестям о ратях и «вополчениях», затем приукрашали полученные сведения и возвеличивали мужественных воинов.

И действительно, вот как описывал битву 912 года летописец: «…И наполняет поля храбрых мужей… и сияху шлемове, и щитове зоряхуся, и воздух блистоваше сулицами»[91]. Или другой пример из «Повести о Мамаевом побоище» — где автор восхищается шлемами русских воинов, светящимися на солнце, и в особенности еловцами (флажками, султанами наверху шлемов), пляшущими на ветру, «аки огненное пламя». Особо воспевался «ратный дух» русских воинов: «Исполнишася вси духа ратного, бе же сердца их аки львом, легкостию же быша аки орлы»[92].

Дружинники — «княжи мужи», «гриди» — постоянно находились при князе и участвовали во всех его походах, «ловах» (охотах), пирах. Различные пиры, церемонии, а также княжеский суд проходили в гриднице. Такое правило установил князь Владимир в 996 году. По сообщению «Повести временных лет»: «…устави на дворе в гриднице пир творити»