Повседневная жизнь языческой Руси - [24]

Главным для девушки до брака считалось сохранение своей телесной «цельности», девственности. После утраты невинности девушку не только высмеивали, но и подвергали позору или изгнанию. При этом для юноши лишить девушек девственности считалось доблестью; существовало даже выражение: «подковать девку».

Неудивительно поэтому, что в языческие времена было распространено многоженство. Вспомним хотя бы, что князь Владимир в дохристианский период имел несколько жен и множество наложниц. Летописец Нестор с осуждением подчеркивал, что Владимир был «женолюбец», как библейский царь Соломон.

Мужское начало, как уже отмечалось, тяготело к верхнему и чистому. Продуцирующая сила делала мужчину главным не только в семье, но и в земледелии, разведении скота, пчеловодстве и других областях жизни. Начиная сев, мужчины обнажали головы и ноги, а иногда и гениталии (в особенности при посеве «женских» растений — льна и конопли). Связь мужского начала с верхним и чистым доказывают многочисленные приметы. Например, в новгородских землях при постройке новой избы к матице привязывали хлеб, завернутый в вывороченный овечий тулуп, затем перерезали веревку и смотрели, какой коркой упадет на пол хлеб; если верхней, значит, в новом жилище будут рождаться мальчики, а если нижней — девочки. Рождение мальчика считалось большим счастьем, так как предвещало переход дома в руки будущего хозяина. А чтобы это случилось, пуповину обрезали на топоре, обухе, ноже, хомуте и прочих «мужских» предметах, а затем ее закапывали под столом в центре дома.

Крайне важным был обряд, называвшийся в древности пострижины (застрижины, пострыжки, постриги). Он включал в себя первую в жизни ребенка стрижку волос, над которыми затем производились магические действия; переодевание ребенка в новую одежду, угощение и обмен дарами, гадание о будущем ребенка. Лаврентьевская летопись упоминает о постригах князя Юрия Всеволодовича в 1192 году и Ярослава Всеволодовича в 1194 году. Эти обряды включали в себя помимо всего перечисленного выше еще и сажание мальчика на отцовского коня и надевание на него отцовской рубахи. Пострижины устраивались у восточных славян, когда ребенку исполнялось пять — семь лет; у разных славянских народов они проходили в разном возрасте мальчиков (а иногда и девочек).

Проводить обряд следовало при полной или растущей луне, лучше в мужские дни (понедельник, четверг) или в воскресенье, до полудня, на голодный желудок. Ребенка помещали на стол или сажали на скамью в красном углу, на столе расстилали кожух, под который клали нож, ножницы, рубанок или другие мужские инструменты. Если пострижины устраивали для девочек, то под кожух клали прялку, гребень, нитки. Стриг ребенка отец, реже мать, тетка, бабушка или другие родственники. Срезанные волосы прятали под матицей или хранили в сите для муки, в сундуках и других местах.

Обряд пострижин заканчивался одариванием как ребенка, так и всех присутствовавших, родных и гостей. Подарком от дедушки и бабушки по материнской линии было, как правило, какое-либо животное. Остальные участники обряда делали подарки попроще: шапку как символ мужчины, одежду и обувь, котят и щенков, но могли подарить и улей пчел, овцу или что-либо другое. Археологи находят кожаные мячи, деревянные мечи, кинжалы, луки и стрелы, имитирующие настоящее оружие, которые также могли фигурировать среди подарков мальчикам.

После пострижин мальчики надевали мужскую одежду. Главным в мужском костюме были штаны и пояс. Если мальчик после смены костюма продолжал играть вместе с девочками, то ему давали обидные прозвища («девичий пастух», «подкаблучник») или перерезали пояс, могли даже подвесить вниз головой или избить. С малых лет мальчик стремился приносить пользу семье, выполнять посильную работу. Чаще всего деревенские мальчики становились помощниками пастухов — подпасками.

В 16–18 лет, когда у юношей начинали расти усы и борода, они должны были пройти посвящение в старшую группу молодежи, готовую к женитьбе. Заключалось это в проверке их навыков и умений (например, умения косить), испытании ловкости и силы (залезть на столб, бегать наперегонки), в насмешках и издевательствах над ними старших и, наконец, в чествовании прошедших все эти испытания. Посвящение включало в себя также драки и кулачные бои. После этого парень начинал ходить на посиделки, танцевать в хороводах, участвовать во всех праздниках и ритуалах наравне с мужчинами.

Деление на правую — мужскую — сторону и левую — женскую — проистекало от значимости рук в организме человека. Правая рука концентрировала в себе силу, выносливость, ловкость. Превосходство правой стороны того или иного пространства, предмета выражалось по-разному. Об этом, в частности, свидетельствует старая пословица: «Никогда не плюй на правый бок, на праву сторону»[65]. Правая часть дома с красным углом и столом, а также лавкой у двери («коником») считалась чистой и мужской, а левая — с печью — нечистой и женской. На Русском Севере женщина, войдя в чужой дом, ни в коем случае не должна была садиться на лавку у двери. Левая половина, левая сторона, левая часть всегда отводились женщине: она должна была стоять или идти слева от мужчины (или позади него); считалось, что девочку мать зачала лежа на левом боку, а мальчика — на правом. До сих пор мы говорим о плохом настроении: «Встать с левой ноги!»