Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения - [12]
Плесси — уединение среди полей
Несмотря на преобразования, сделавшие старый замок в Амбуазе более приятным, внимание короля сосредоточилось исключительно на его любимой резиденции Плесси-ле-Тур. Домен под названием Ле Монтиль раньше принадлежал Одуану Тушар де Майе, королевскому камергеру. Карл VII некоторое время жил в этом охотничьем домике на равнине, расположенной почти в месте слияния Луары и Шера, недалеко от Тура. В 1463 году Людовик XI купил его за 5500 золотых экю и сразу же начал перестраивать.
Название Плесси-дю-Парк, данное в то время домену, означает «Плесси в парке[40]» и свидетельствует о большом, богатом дичью охотничьем хозяйстве, огражденном каменными стенами. Людовик XI действительно располагал там великолепными охотничьими угодьями и к тому же надежным местом для уединения. Все, кто приезжал сюда, оказывались перед глухой крепостной стеной и, преодолев ее по подъемному мосту, попадали в просторный квадратный дворик, где размещались гвардейцы короля, в основном шотландцы, традиционные союзники Франции против Англии; позже, после битвы при Муртене в 1476-м, король стал набирать также и швейцарских гвардейцев. Шотландская гвардия приравнивалась в правах к аристократии: их обслуживали оруженосцы, пажи и слуги. Шотландцы везде сопровождали короля и присутствовали при его трапезе.
По другому подъемному мосту преодолевали следующий крепостной вал, который защищал второй двор замка, где по левую руку от входа виднелось крыло королевских апартаментов — три комнаты на первом этаже и три на втором; в одной из них умер Людовик XI. Застекленная галерея перед фасадом здания позволяла королю наблюдать за всеми входящими и выходящими. Молельня отделяла королевские покои от залов для приемов, украшенных гобеленами из Фландрии, обставленных бархатными стульями, освещенных люстрами и серебряными факелами. Эти помещения открывались редко — только для приема послов.
По правую руку возвышалось здание, где жили королевские приближенные и советники. Один флигель предназначался специально для герцога Людовика Орлеанского, двоюродного брата и зятя короля; Людовик XI не доверял кузену и предпочитал держать его на виду. В подвалах замка находились галереи, нижние залы, кухня, карцеры.
После 1475 года король уединился в Плесси. Опасаясь за свою жизнь, он приказывал совершать частые обходы окрестных лесов. Он усовершенствовал оборонительные сооружения, усилив их снаружи решеткой из железных прутьев. В стену вделали прутья с остриями; на самой высокой части стены установили четыре сторожевые вышки. Сорок лучников стояли там на посту. Они имели приказ стрелять в каждого, кто приблизится ночью к замку.
Усиленные меры безопасности и постоянное присутствие специально поселенных вблизи замка Оливье ле Дэна, человека, способного на все, и Тристана Пустынника, главного прево[41], послужили основой для многочисленных рассказов о быстрых и жестоких расправах. Правда, подтверждений им не нашлось. На самом деле, король любил прогулки на свежем воздухе и непосредственное человеческое общение, но всегда боялся покушений.
Он следил за подчиненными, часто менял слуг, наведывался на кухню и задавал там всякие каверзные вопросы. Известен анекдот, как король поинтересовался у пятнадцатилетнего помощника булочника, приехавшего из Берри, сколько тому платят: «Ты работаешь и зарабатываешь? — Точно так же, как король. — А сколько зарабатывает король? — На расходы ему, как и мне, хватает». У недоверчивого хозяина и работники себе на уме.
Стол короля
Обычно король ел в одиночестве, но иногда посылал приглашения нотаблям, жившим по соседству. Отправляясь к нему, гости беспокоились: чем-то закончатся эти обеды, похожие на приманку? По правде говоря, крупные сеньоры и сами старались держаться подальше от Плесси. Единственным, кто позволял себе резкость с королем, был врач Жак Куатье, очень близкий к государю в последние его годы. Людовик XI давал ему доходные должности: в 1476-м он назначил его вице-президентом счетной палаты, а в 1482-м — президентом, при этом не заставляя его выполнять должностные обязанности. В следующем году Куатье добился для своего племянника Амьенского епископства, а для себя — месячной пенсии в десять тысяч золотых экю.
Врач проверял все, что подавалось королю на стол. Этим столом заведовал славный повар Жан Пастурель. Сохранился список блюд, мало соответствующий нашему представлению о диетическом питании. В нем можно найти королевскую хлебную похлебку, суп с клецками — кусочками теста, приготовленными в остром соусе или сваренными в молоке, суп с гранатами; белую колбасу из мяса каплуна; рябчиков, куропаток, простых и греческих кур, ежей, аистов; панты молодого оленя, мелко нарезанные и пожаренные в топленом свином сале; все это в лимонном соусе, в соусе из выдержанного вина, в соусе «додин», составленном из «сока» жареной птицы. В кремы добавляли немного золотистого песка, миндальной или розовой пудры; часто подавали «белый изюм» или «изюм в листьях инжира», наподобие вафельных трубочек, «которые развлекали гостей, когда те уже сыты и сидят за столом лишь для того, чтобы вести беседы и пить». Вино текло рекой: его привозили из Орлеана, Бона, Бордо и Экса. Вино подавали с ароматными травами или пряностями.
Автор многочисленных исследований по истории Франции, лауреат Большой парижской премии 1982 года, член Французской школы в Риме и Дома Веласкеса в Мадриде Иван Клулас с большим успехом знакомит читателя с эпохой последних Валуа. Он блестяще и живо раскрывает образ самой невероятной женщины XVI века, фаворитки короля Генриха II — Дианы де Пуатье, герцогини де Валентинуа. В одиннадцатилетнем возрасте Генрих влюбляется в двадцатидевятилетнюю красавицу Диану, а когда ей исполняется 48 лет, делает ее герцогиней де Валентинуа и дарит дворец Ане.
Книгу И. Клула можно смело назвать уникальным исследованием. Это не просто биография таинственной и коварной Екатерины Медичи. Через призму ее личности автор дает широкую картину истории Франции в эпоху религиозных войн, кульминацией которых стала печально известная Варфоломеевская ночь. Екатерина Медичи стоит в центре этих событий – правит, плетет интриги, объявляет войны и заключает мир, казнит и милует. Для широкого круга читателей. Перевод с французского С. В. Пригорницкой.
Авантюрная жизнь семейства Борджиа, полная внезапных поворотов и неожиданных развязок, дает нам богатые сведения о психологии исключительных личностей, не дающих себе труда сдержать порывы своих страстей. Но их история интересна еще и тем, что их судьба неотделима от судеб мира: через призму их жизни мы наблюдаем великие потрясения конца Средневековья, революцию нравов и мышления, породивших современную эпоху.
Книга Ивана Клуласа посвящена, пожалуй, самой яркой личности на европейской политической сцене эпохи Возрождения - Лоренцо Медичи.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.