Повесть об Атлантиде - [27]
На подступах к порогу течение стало быстрее. Берега плавно и стремительно неслись мимо.
— Якорь! — крикнул Сергей Михайлович.
На носу рядом с бухтой веревки лежал самодельный якорь — большая кошка, согнутая из толстых прутьев. Леша бросился туда и, столкнув якорь в воду, торопливо обмотал конец веревки вокруг бруса. Веревка побежала за борт. Быстро растаяла бухта. Паузок вздрогнул — веревка натянулась, но тут же ослабла. Через секунду — снова толчок, и снова паузок, дернувшись, поплыл дальше. Самодельный якорь скоблил дно, не зацепляясь.
Сергей Михайлович сжал губы. Лена почувствовала, как напряглась его рука. На носу Леша по-прежнему бормотал что-то сквозь зубы, словно колдуя. Течение относило паузок к правому берегу, мимо фарватера, — на камни.
Но вот, рванувшись, туго натянулась и запела веревка. Паузок развернуло. Заклокотала вода, разбиваясь о нос. Остановились берега. Понеслись мимо хлопья пены, мутные всплески, обглоданные водой ветки.
До порога оставалось меньше километра.
Четверо на борту по-разному приняли случившееся. Сергей Михайлович — нахмуренный, серьезный — поглядывал на берег, рассчитывая что-то. Юрка старался не смотреть на бешено мчавшуюся воду. Леша ругался. Лена еще ничего не понимала.
Натянувшаяся веревка под напором воды гудела басовито и глухо. Ветер, помогая течению, натягивал ее до предела. И опять легким толчком дощаник сорвался с места, но, пробежав метров пятьдесят, снова остановился. Самодельный якорь держал плохо.
— Почему мы не плывем к берегу? — спросила Лена.
— Сейчас, Ленушка, сейчас… — озабоченно ответил Сергей Михайлович. — Мы пока встали на якорь. Нужно посмотреть, к какому берегу удобней пристать.
Заметив невольное движение Юрки, Сергей Михайлович показал ему рукой: «Молчи!» Юрка слабо мотнул головой. Он с отчаянием и надеждой смотрел на Сергея Михайловича, но тот сам не знал, что делать. Он подозвал Юрку, усадил его рядом с Леной.
— Посиди пока… — Он старался говорить спокойно. — Сейчас что-нибудь придумаем, — и ушел к Леше.
— Ты как меня нашел? — спросила Лена. — А где остальные?
— Я… так… увидел — и поплыл… Я не думал, что ты здесь. Это случайно.
— А где Петя и Димка?
— Они дома, — солгал Юрка. Он подумал, что самое главное сейчас, — чтобы Лена ничего не узнала. Юрке было страшно, но он старался подавить в себе страх. Это как бы снимало с него часть вины за то, что двое остались в лесу. И он заговорил торопливо и громко, пытаясь голосом заглушить страх:
— Мы были в лагере… Ты уже ушла… Сергей Михайлович подарил нам компас… Ты приходи к нам, когда будешь в поселке. У меня есть друг — Павел, он умеет играть на гитаре…
— Ты почему так кричишь? — спросила Лена.
— Я всегда говорю громко, — ответил Юрка.
А на носу совещались Сергей Михайлович и Леша. Юрка видел, как Сергей Михайлович раздевался. Затем он подошел к ним в одних трусах.
— Ленушка, я сейчас до берега поплыву. Понимаешь, весел-то у нас нет, лодку мы упустили. Куда еще унесет, пока к берегу пристанем… А я веревку зацеплю на берегу — паузок и прибьет течением.
— Вода холодная, замерзнете, — поежилась Лена.
— Да… Холодная, — сказал Сергей Михайлович. — Но я не замерзну, я в детстве рыбий жир пил. — Он старался говорить весело и даже улыбался, но в глазах его не было веселья.
Юра испуганно взглянул на него, затем — вниз, где окутанные пеной, маячили камни порога. Сергей Михайлович перехватил его взгляд.
— Ты рыбий жир пьешь, Юра? — спросил он.
Юрка не ответил. Ему было не до шуток. Но Сергей Михайлович и не ждал ответа. Разговаривая, он обвязывал вокруг пояса тонкую веревку.
Сергей Михайлович подошел к борту. Юрке на мгновение показалось, что это — продолжение шутки.
Но Сергей Михайлович прыгнул.
Течение подхватило его и, прежде чем над водой показалась его голова, невысокий бурунчик всплеска унесло далеко за корму. Вынырнув, он поплыл к берегу. Юрке казалось, что руки его двигаются слишком медленно по сравнению со стремительным бегом реки.
Веревка расстелилась по воде, выгнувшись широкой дугой. Река тянула ее из рук Леши, и он уступал ей, потому что держать веревку — значило держать пловца.
Прошла минута. А может быть, — час.
Уже далеко, внизу, на фоне камней мелькали над водой руки и в провалах между невысокими крутыми волнами маячила черная точка — голова. Неожиданно веревка ослабла. Течение вытянуло ее вдоль реки. А Юрка увидел, что Сергей Михайлович плывет уже не к берегу, а от берега.
И пока его не унесло туда, где вода горбилась и кипела, можно было разглядеть, как — все так же упорно и так же медленно — поднимаются над водой руки.
Потом они скрылись из вида.
— Он уже на берегу? — спросила Лена.
— Он отвязался… — растерянно проговорил Леша.
— Леша… — еле выговорил Юрка.
— Что — Леша? Что — Леша?! Я плавать не умею, — понимаешь? Я в степи вырос!.. Понимаешь? Разве я бы сам не поплыл! — заорал Леша, внезапно озлобясь. — Конец нам тут! Вот!..
У Лены задрожали губы.
— Где дядя Сережа? — спросила она.
Юрка посмотрел на нее и внезапно почувствовал, что на смену страху пришла злость. Такая же как у Леши, злость против ненавистной реки, против порога и дурацкого самодельного якоря! Ему хотелось броситься в воду, молотить по ней кулаками.
Много веселых чудес и превращений происходит с обыкновенным школьником Толиком Рыжковым. И все потому, что Толик научился колдовать…
Эта история, в которой правда всё, кроме выдумки, произошла в маленьком городке Кулёминске. Героями кулёминского происшествия стали учитель физики Алексей Павлович Мухин, его ученик Борис Куликов и пришелец – мальчик Феликс, присланный на Землю с неизвестными целями инопланетянами.
Повесть о добром, но языкастом ленинградском школьнике с говорящей фамилией Шмель, который гоняет шайбу, играет в шпионов и доводит учителей (впрочем, сам Костя считает, что доводит не сам он, а живущий в нем вредный невидимка), а потом вместе с друзьями придумывает настоящее полезное дело.
Кулёминская история продолжается – пришельцы со своими таинственными экспериментами не оставляют Землю в покое. Не успел Феликс отбыть на свою планету, как на его место прислали инопланетную девушку Лену, которая выдает себя за инструктора по туризму и идет со школьниками в поход. Конечно, Алексей Палыч и Борька просто так не бросят наших детей на милость инопланетян, и отправляются вместе с ними в странное путешествие с происшествиями...
В поселке, расположенном на берегу моря, живут и учатся ребята. Жизнь у них скучновата… После прихода в школу нового директора становится очевидно, что дел великое множество. А главное из них — постройка своего школьного флота.
Есть на свете шестой класс, а у этого класса есть Анна Ивановна, классная руководительница. Ей-то видно, как быстро подрастают ребята, как их новые мысли, чувства, отношения не умещаются в старых рамках. Не поймешь, дружат они или ссорятся. Все у них теперь по новому… Журнальный вариант повести Юрия Томина (журнал «Костер» №№ 6-10, 1970 год).
Имя французской писательницы-коммунистки Жоржетты Геген-Дрейфюс знакомо советским детям, В 1938 году в Детгизе выходила ее повесть «Маленький Жак» - о мальчике из предместья Парижа. Повесть «Как бездомная собака» написана после войны. В ней рассказывается о девочке-сироте, жертве войны, о том, как она находит семью. Все содержание книги направлено против войны, которая приводит к неисчислимым бедствиям, калечит людей и физически и морально. В книге много красочных описаний природы южной Франции, показана жизнь крестьян. Художник Владимир Петрович Куприянов.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Повесть о жизни девочки Вали — дочери рабочего-революционера. Действие происходит вначале в городе Перми, затем в Петрограде в 1914–1918 годы. Прочтя эту книгу, вы узнаете о том, как живописец Кончиков, заметив способности Вали к рисованию, стремится развить её талант, и о том, как настойчивость и желание учиться помогают Вале выдержать конкурс и поступить в художественное училище.
14 февраля 1918 года по флотам и флотилиям был разослан подписанный Народным комиссаром по морским делам П. Е. Дыбенко приказ, в котором был объявлен ленинский декрет: «Флот, существующий на основании всеобщей воинской повинности царских законов, объявляется распущенным и организуется Социалистический Рабоче-Крестьянский Красный Флот…».
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
В пятый том серии «Библиотека пионера: избранные повести и рассказы» вошли: роман М. Прилежаевой «Над Волгой», повесть Юрия Збанацкого «Морская Чайка», сборник рассказов М. Коршунова «Дом в Черемушках».
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.