Учитель физики кулеминской средней школы Алексей Палыч Мухин неожиданностей не то чтобы не любил, но просто ему крайне редко приходилось с ними встречаться. Жизнь его складывалась из обычных семейных обязанностей, а также мелких школьных огорчений и небольших радостей. Поэтому и характер Алексей Палыч имел твердый лишь слегка, да и то с поверхности. Если же смотреть изнутри, то он был человеком мягким, отзывчивым, а если мог изредка и немного приврать, то только для того, чтобы от этого кому-нибудь стало лучше.
За последнее время характер Алексея Палыча изменился; не полностью, конечно, но кое в чем.
Прежде всего, он стал решительнее. Хорошо это или плохо, покажет будущее, ибо решительность можно проявлять как в добрых делах, так и в недобрых.
Затем в нем появилась настороженность, в которой раньше он просто не нуждался.
И еще – чувство постоянной тревоги. Неосознанная, неопределенная тревога – ощущение, что вот-вот что-то должно случиться.
Впрочем, кое-что уже случилось. Но из прежнего, недавнего опыта Алексей Палыч знал, что это только начало, и ждал, что будет дальше.
Дело в том, что с некоторого времени на него обратил внимание Большой Космос. Или – Далекий Космос. Или – Сверхдалекий Космос. В общем, называть это можно как угодно, потому что все равно неизвестно, кто, зачем и откуда посылает такие "подарки".
Когда Алексею Палычу в первый раз прислали мальчика, с ним было хлопотно, но он оказался довольно славным парнишкой. Его даже удалось пристроить в компанию человеческих мальчиков. Когда его "отозвали" (кто – родители? хозяева? начальники?), было даже жалко.
Но жалеть пришлось недолго: исчез мальчик – появилась девочка.
И если в первый раз Алексей Палыч был уверен, что все вышло случайно, целились вовсе не в его лабораторию, а просто так получилось, то на этот раз ни о какой случайности не могло быть и речи: выстрел был прицельным.
Вот примерно о чем размышлял Алексей Палыч, сидя рядом с незваной гостьей в электричке.
Думал он также и о том, что снова врать, выкручиваться и обманывать людей, которые были ему приятны, не хочется.
Но ведь не один же на Земле человек Алексей Палыч! У него есть жена, дочь, внук, зять, друзья, ученики, уроки, экзамены, лаборатория. Для нормального человека этого вполне достаточно. Ну, можно еще чуточку поднатужиться сверх нормы: сложиться с зятем и купить "Жигули" для дочки. Но это уже предел! А вот тащить на своих плечах Большой Космос, да еще в тайне от всех – баста! В конце концов, он не Штирлиц.
Кроме того, есть же Академия наук с ее институтами, базами и лабораториями. Вот и пускай туда обращаются...
Примерно так думал Алексей Палыч, так он сопротивлялся Большому Космосу, но – мысленно. А на деле электричка несла его к Городу. Временами электричка взвизгивала, как щенок, которому наступили на лапу; за окном мелькали пригородные домики-развалюшки, молочно-белые яблони среди бело-молочных полиэтиленовых грядок. Но соседку это как будто не интересовало.
Она сидела напротив Алексея Палыча, не глядела на него ни в окно, ни, если так можно сказать, вообще никуда.
Лицо у нее было нормальное, человеческое и довольно приятное.
Вообще говоря, Алексей Палыч, как учитель, девичьими лицами мало интересовался. Для него важнее, какие знания и желание учиться скрываются за этими лицами. Но тут случай особый. И Алексей Палыч подумал, что соседку можно было бы назвать красивой, если бы она не сидела с таким окаменевшим лицом.
"Может быть, на этот раз какого-нибудь робота прислали?!"
"Робот" взглянул на Алексея Палыча и спросил:
– Долго нам еще ехать?
– Минут двадцать. Ты опаздываешь?
– Пока нет.
– Нужно было вылетать пораньше. Или у вас тоже бывают затруднения с билетами?
Алексей Палыч уже знал, что путь оттуда до Земли занимает одно мгновение. Вопрос насчет билетов следовало считать шуткой. Для тех, разумеется, кто шутки понимает.
Соседка не понимала.
– У нас нет билетов, – сказала она.
"Робот, – решил Алексей Палыч. – Прямолинейное мышление. Робота нужно атаковать в лоб, церемониться с ним нечего."
– Какое у тебя задание? – спросил он.
– Наблюдение.
– Над кем или над чем?
– Над всем, что встретится.
– А что ты ожидаешь встретить?
– Странная логика, – сказала девочка. – Если знать наперед, что произойдет, то нет смысла вести наблюдения.
Мужчина, сидевший на скамье за спиной Алексея Палыча, положил на колени газету и слегка развернулся. Он смотрел не назад, а как будто через проход, но боковым зрением Алексей Палыч увидел – или ему показалось, – что ухо мужчины вытянулось и даже заострилось.
Алексей Палыч умолк: он понимал, что этот разговор не для постороннего уха.
Нельзя сказать, что Алексей Палыч ехал сейчас в Город не по своей воле. То есть не было какой-то силы, внешней, потусторонней или бог знает еще какой, которая принуждала бы его к этому. Все он делал по своему, хотя и очень вялому, желанию, которое боролось с его же нежеланием.
Когда из школьной лаборатории исчез мальчик, с которым было столько хлопот, Алексей Палыч немного пожалел, но в то же время почувствовал облегчение.
