Повесть о военных годах - [21]
— Так он же герой, ваш доктор, и ты тоже! — с восхищением смотрела я на маленькую Аннушку. — Это подвиг, о нем все газеты должны писать!
— Что ты! — улыбнулась Аннушка. — Это наша работа. Да если о всех, кто честно выполняет свою работу на войне, писать, то никаких газет не хватит.
— Аннушка, с кем это ты? Что это у тебя за солдатик?
— Вот и доктор, — сказала мне Аннушка.
Я оглянулась, предполагая увидеть почтенного врача, похожего на доктора Покровского. Но к нам, помахивая фуражкой, подходил молодой улыбающийся военврач 3-го ранга. Он шел по тропинке легкой походкой человека, совершающего прогулку, и я могла рассмотреть доктора: высокий, чистый лоб, ворох крупных каштановых кудрей, блестящие живые серые глаза, еле сдерживаемая усмешка в уголках рта.
— Солдатик-то девушкой оказался! — развел руками доктор. — А я смотрю, кто это около Анюты увивается. Вот уж, думаю, распеку! — Он сделал свирепую гримасу.
Мы расхохотались.
— Это та самая девушка, помните, я вам говорила, — сказала Аннушка, — что с артиллерийским полком оставалась.
— А, помню, помню!.. Чудо-юдо, дева-богатырь, она же похититель бинтов! Цела, значит. Ну, как дела? Есть хочешь? — Врач уселся на траве, сорвал травинку и прикусил ее ровными белыми зубами, продолжая балагурить: — Садись, рассказывай: чей ты родом, откуда ты?
Аннушка весело смеялась. Ветерок развевал ее тоненькие льняные косички с бинтами вместо ленточек.
Почему-то мне стало удивительно легко. Я почувствовала, как сами собой раздвигаются в улыбке губы, и, опустившись на траву, рассказала веселому доктору и Аннушке о себе, о том, что разыскиваю свой медсанбат, который находится где-то неподалеку.
В свою очередь, доктор сказал, что он начальник санитарной службы полка, что зовут его Сашей, как и просит величать, что Аннушка — сестра из его санроты и что как я есть войско, разыскивающее свое начальство, так и он начальник, ищущий свое войско.
— Оставайся у нас! — предложил он мне.
Работать в полку! Да это же была моя мечта! Но я числилась в медсанбате и без разрешения не могла распоряжаться собой, о чем и сказала доктору. Тот почесал затылок.
— А может быть, поможем ей найти медсанбат? — спросил он лукаво. Поймав мой вопросительный взгляд, он снова засмеялся: — Идти тебе, красна девица, не за тридевять земель, а за те вот деревья и стоит под теми деревьями машина, и сидит на той машине не кто другой, как ваш Дутин.
Я так и подскочила:
— Где?
— Аннушка, смотри, какая черная неблагодарность! Мы ее приютили, обогрели, а она бежит… — с грустью произнес доктор.
Я простилась с ним. Аннушка пошла меня проводить.
— Если надумаешь в полк, приходи к нам. Наш полк самый лучший, и рота наша лучшая из всех. Видишь, какой у нас начальник. Может быть, сначала странным кажется, что он шутит; он постоянно такой, и с ним никогда не страшно. Ты приходи к нам в полк, мы будем дружить с тобой. Ладно?
Значительно позже я узнала, что командир, оперированный ночью в лесу, был братом Аннушки. Поразительно самообладание молодой девушки, которая помогала ампутировать ногу собственному брату. Доктор всегда говорил о ней почтительно и, хотя о себе рассказывал неохотно, однажды признался, что, оперируя, он волновался, как никогда.
— Чувствовал такое напряжение во всем теле, и так сами по себе стиснулись челюсти, что я зажал в зубах палочку, чтобы не поломать их; а посмотрю на нее, на Аннушку, стоит бледная, губы чуть-чуть вздрагивают, а сама улыбается больному; посмотрит тревожно мне в глаза и снова улыбнется ему.
В лесу около деревни Усохи собирались наши дивизионные тылы. Во всем здесь чувствовался порядок. И хотя на месте, предназначенном для артиллерийского полка, находилось пока всего несколько орудий, участок назывался «расположением артполка».
Через лес протекал небольшой ключевой ручей. Умывшись свежей, прозрачной, пахнувшей хвоей и еще чем-то очень приятным водой, я медленно побрела к лужайке. Наступал вечер. Воздух наполнен ароматом трав и полевых цветов, и так тихо-тихо, никаких признаков войны! Не слышно даже дальних выстрелов. Казалось, все живое замерло в сладкой дреме: и березовые рощи и поле, покрытое высокой некошеной травой с цветиками в ней, все залитое розовато-голубым отсветом ясного заката. Даже мошкара как-то особенно лениво кружила над головой. Хорошо жить! Жить полной жизнью, наслаждаться покоем после тяжелой работы!
Лежа на траве, я смотрела, как наступает закат; в последних, золотисто-красных лучах солнца на западе небо было совсем бирюзовое, а на востоке уже начинало темнеть, становилось серо-голубым.
Прекрасна моя Родина! Сколько спокойной красоты в ее просторах, дорогих и бесконечно близких русскому человеку!
В лесу, в поле, у ручья, в самом отдаленном уголке твоем, Россия, каждый твой воин чувствует себя в родном доме!
И мы действительно дома — на своей земле. Неужели нам придется еще отступать и в этом лесу будет хозяйничать враг?.. Все равно хозяином этой земли, лесов и полей всегда будет только советский народ. Все равно мы победим. Ведь еще Маяковский писал:
Ирина Николаевна Левченко родилась 16 марта 1924 года в г. Кадиевка Луганской области.С июля 1941 года по январь 1969 года она служила в рядах Советской Армии. В годы Великой Отечественной войны участвовала в боях на Западном, Крымском, 2-м и 3-м Украинских и на 2-м Белорусском фронтах. Имеет несколько ранений. Награждена десятью правительственными наградами.Член КПСС с февраля 1943 года.В 1963 году вышла первая книга И. Левченко «В годы Великой войны», а в 1967 году издательство «Молодая гвардия» выпустило эту книгу в значительно дополненном и расширенном варианте под названием «Повесть о военных годах».И.
Непокорный вольнодумец, презревший легкий путь к успеху, Клод Дебюсси на протяжении всей жизни (1862–1918) подвергался самой жесткой критике. Композитор постоянно искал новые гармонии и ритмы, стремился посредством музыки выразить ощущения и образы. Большой почитатель импрессионистов, он черпал вдохновение в искусстве и литературе, кроме того, его не оставляла равнодушным восточная и испанская музыка. В своих произведениях он сумел освободиться от романтической традиции и влияния музыкального наследия Вагнера, произвел революционный переворот во французской музыке и занял особое место среди французских композиторов.
Рецензия на издание двух томов воспоминаний Надежды Яковлевны Мандельштам стала преимущественно исследованием ее личности, литературного дара и места в русской литературе XX века.«Надежда Яковлевна для меня — Надежда Яковлевна: во-первых, «нищенка-подруга» поэта, разделившая его жизнь со всей славой и бедой; во-вторых, автор книг, в исключительном значении которых для нашей ориентации в историческом времени я убежден…».
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
Воспоминания о партизанском отряде Героя Советского Союза В. А. Молодцова (Бадаева)
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Сборник составляют созданные в последние годы повести о современной армии, о солдатах и офицерах 70—80-х годов, несущих службу в различных родах войск: матросах со сторожевого катера и современном пехотинце, разведчиках-десантниках и бойцах, в трудных условиях выполняющих свой интернациональный долг в Афганистане. Вместе с тем произведения эти едины в главном, в своем идейно-художественном пафосе: служба защитников Родины в наши дни является закономерным и органичным продолжением героических традиций нашей армии.В повестях прослеживается нравственное становление личности, идейное, гражданское возмужание юноши-солдата, а также показано, как в решающих обстоятельствах проверяются служебные и человеческие качества офицера.
Линия огня… Это не только военный термин, означающий рубеж, с которого стреляют солдаты, постигая армейское мастерство, и не только линия огня, с которой советские бойцы поднимались в атаку и громили фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Линия огня всегда проходила и проходит между нами и нашими идеологическими противниками. На ней ни на один день, ни на один час не смолкают «выстрелы», не утихает борьба. И в первых рядах ее находятся советские журналисты, писатели и многие другие верные бойцы нашей славной Коммунистической партии — солдаты идеологического фронта. Эта важная и острая тема современности лежит в основе книги Семена Борзунова «На линии огня».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе показаны дороги трех друзей детства и тех людей, с которыми их связала жизнь. Автор повествует о судьбах этих юношей, ставших накануне войны летчиками. Немало страниц романа посвящено их военным будням.Роман раскрывает разные человеческие характеры, в нем живут люди со своим пониманием долга, своими взглядами и убеждениями.