Поверженные буквалисты - [79]

Шрифт
Интервал

буквы! Почему же столь обиженная гидра не вызывает в козловском тексте «совершенно других ассоциаций»?

Мелкое и неискусное шулерство и крупное непонимание художественных задач перевода!

Вернемся к Суворову.

Мы читаем:

But to the tale; – great joy unto the camp!
To Russians, Tartar, English, French, Cossacque,
O’er whom Suwarrow shone like a gas lamp,
Presaging a most luminous attack;
Or like a wisp along the marsh so damp,
Which leads beholders on a boggy walk,
He flitted to and fro a dancing light,
Which all who saw it follow’d, wrong or right. (VII, 46).

Дословно:

Но к рассказу; в лагере большая радость
Русским, татарам, англичанам, французам, казакам,
Над которыми Суворов засиял как газовая лампа,
Предвещая самую сверкающую атаку,
Или, как блуждающий огонек над илистым болотом,
Который заводит глядящих на топкую тропу,
Он порхал здесь и там танцующим светом,
За которым все, кто видели, следовали, к добру или к худу.

У меня переведено:

Вот радость в лагере (займусь опять рассказом)!
Ликуют бритт, француз, татарин и казак:
Суворов им сверкнул рожком с горючим газом[134],
Как предвещание сияющих атак, —
Иль огоньком, скорей, болотным, синеглазым,
Что вьется у трясин, губительный маяк,
Заманивая в топь. И все за ним летели
Как зачарованы, не разбирая цели.

Опять же видим, что все значимые элементы оригинала бережно отражены в переводе.

Но Кашкин ставит мне это в вину:

Странная получается фигура победоносного полководца, который, заманивая в топь, предоставлял погибать своим войскам (233, 2, 7).

Во первых, не Суворов «заманивает в топь», а блуждающий огонёк. Не все свойства того, с чем что либо сравнивается, переносятся на сравниваемое; так, выше я сравнил Кашкина с Зоилом, то отсюда не следует, что я приписываю Кашкину знание древнегреческого языка. Во вторых, я сказал то, что сказал Байрон. А в третьих, и у Козлова, которому поет акафисты Кашкин, также получается «странная фигура полководца»:

Как метеор, что светит над трясиной
И манит в топь, фельдмаршал засиял
Пред войском…

Почему же здесь Кашкин не оскорбляется?

Теперь насчет «предоставлял погибать».

У Байрона:

Suwarrow, – who but saw things in the gross,
Being much too gross to see them in detail,
Who calculated life as so much dross,
And as the wind a widowd nation’s wail
And cared as little for his army’s loss
(So that their efforts should at length prevail)
As wife and friends did for the boils of Job, —
What was’t to him to hear two women sob? (VII, 77).

Дословно:

[Для] Суворова, который смотрел на вещи брутто [в целом],
Будучи слишком велик[135], чтобы разглядывать их в деталях,
Кто ценил жизнь не более чем шлак
И рыдания овдовевшей нации не более чем ветер
И так же мало заботился о гибели своих войск
(Лишь бы их усилия в конце концов восторжествовали),
Как жена и друзья Иова о [его] струпьях, —
Что же был для него плач двух женщин?

В моем переводе:

Суворов же всегда всё мерил крупно, – сам
Он слишком крупен был, чтобы входить в детали;
Жизнь мелочью считал; несчастным племенам
Внимал не более, чем вою ветра в дали;
Он погибать своим предоставлял войскам
(Лишь бы они ему победу одержали),
Как Иову друзья на гноище его.
Что ж для него был плач двух женщин? – Ничего!

Разве «не заботился о гибели войск» лучше, чем «предоставлял погибать»? И разве козловское «…чтобы выиграть сраженье, Не пожалел бы армии своей» (что приводит и Кашкин) не выражает той же мысли? Откуда же истерика Кашкина?

Далее Кашкин обижается за Суворова на мелочи: «старичок чудной», «старичок, весьма криклив и скор»; сердится, что мною в VII, 39 «утерян фельдмаршал» (234, 2, 7). Посмотрим.

У Байрона:

And why? because a little – odd – old man… (VII, 49)

Дословно:

И почему? потому что маленький – чудной – старый человек…

У меня:

И всё лишь потому, что старичок чудной…

Неправда ли, – «маленький старый человек» есть «старичок». Odd (см. в любом словаре) значит «необычайный, странный, чудной». «Необычайный» в этом контексте и колорите не подходит; «странный» не оттеняет шутливого характера суворовских чудачеств, – и единственное подходящее слово – именно «чудной». Что в нем обидного? В нем добродушная улыбка.

У Байрона читаем (девушки, приведенные Жуаном из гарема, были очень удивлены, видя):

…an old man, rather wild than wise
In aspect, plainly clad, besmeard with dust,
Stript to his waistcoat, and that not too clean,
More feard than all the sultans ever seen. (VII, 73)

Дословно:

…некий старик, скорее дикий, чем мудрый
С виду, просто одетый, запачканный пылью,
Расстегнутый до камзола [букв, «жилета»], не слишком чистого,
Внушает больший страх, чем когда либо видали султаны[136].

В моем переводе:

Что некий старичок, весьма криклив и скор,
На взгляд – чудаковат, одетый с небреженьем
В расстегнутый мундир, в пыли, – внушает страх,
Какого не внушал, пожалуй, падишах.

Здесь я даже смягчил байроновскую характеристику. В оригинале нет «криклив»? Здесь – нет, но в VII, 65 говорится, что Суворов муштровал солдат with accents high – «с резкими возгласами»; почему эту деталь нельзя повторить? В VII, 39 я, действительно, опустил слово «фельдмаршал», не вместившееся в стих. Но в VII, 52 у меня стоит:


Рекомендуем почитать
Битва за хлеб

Безопасны ли трансгенные продукты? Является ли лоббирование интересов западных биоинженерных компаний в России "инновационной деятельностью"? Куда следует направлять средства российских налогоплательщиков ― на развитие наук, имеющих выход на решение практических проблем сельского хозяйства России, или на программы, продвигаемые лоббистами транснациональных корпораций? В брошюре доктора сельскохозяйственных наук, профессора П. Ф. Кононкова и Н. В. Овчинникова рассматривается положение в современных биологических и сельскохозяйственных науках в России.


Восстание 1916 г. в Киргизстане

Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.


«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.


История эллинизма

«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.


Пергамское царство

В монографии рассматривается политическая история Пергамского царства, образовавшегося в Малой Азии после походов Александра Македонского и развивавшегося в III-II вв. до н. э. до завоевания его Римом. Большое внимание уделено исследованию важнейших политических институтов, состояния армии и флота, характеристике налоговой, финансовой, религиозной политики династии Атталидов, их градостроительной деятельности. В монографии полно рассматривается развитие городов Малой Азии, входивших в состав Пергамского царства.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.


Философский постгуманизм

Понятие «человек» нуждается в срочном переопределении. «Постчеловек» – альтернатива для эпохи радикального биотехнологического развития, отвечающая политическим и экологическим императивам современности. Философский ландшафт, сформировавшийся в качестве реакции на кризис человека, включает несколько движений, в частности постгуманизм, трансгуманизм, антигуманизм и объектно-ориентированную онтологию. В этой книге объясняются сходства и различия данных направлений мысли, а также проводится подробное исследование ряда тем, которые подпадают под общую рубрику «постчеловек», таких как антропоцен, искусственный интеллект, биоэтика и деконструкция человека. Особое внимание Франческа Феррандо уделяет философскому постгуманизму, который она определяет как философию медиации, изучающую смысл человека не в отрыве, а в связи с технологией и экологией.


Арт-рынок в XXI веке. Пространство художественного эксперимента

Рынок искусства – одна из тех сфер художественной жизни, которые вызывают больше всего споров как у людей, непосредственно в нее вовлеченных, так и у тех, кто наблюдает за происходящим со стороны. Эта книга рассказывает об изменениях, произошедших с западным арт-рынком с начала 2000‑х годов, о его устройстве и противоречиях, основных теоретических подходах к его анализу. Арт-рынок здесь понимается не столько как механизм купли-продажи произведений искусства, но как пространство, где сталкиваются экономика, философия, искусство, социология.


Новая модель реальности

Книга посвящена конструированию новой модели реальности, в основе которой лежит понятие нарративной онтологии. Это понятие подразумевает, что представления об истинном и ложном не играют основополагающей роли в жизни человека.Простые высказывания в пропозициональной логике могут быть истинными и ложными. Но содержание пропозициональной установки (например, «Я говорю, что…», «Я полагаю, что…» и т. д.), в соответствии с правилом Г. Фреге, не имеет истинностного значения. Таким образом, во фразе «Я говорю, что идет дождь» истинностным значением будет обладать только часть «Я говорю…».Отсюда первый закон нарративной онтологии: мы можем быть уверены только в том факте, что мы что-то говорим.


Природа и власть

Взаимоотношения человека и природы не так давно стали темой исследований профессиональных историков. Для современного специалиста экологическая история (environmental history) ассоциируется прежде всего с американской наукой. Тем интереснее представить читателю книгу «Природа и власть» Йоахима Радкау, профессора Билефельдского университета, впервые изданную на немецком языке в 2000 г. Это первая попытка немецкоговорящего автора интерпретировать всемирную историю окружающей среды. Й. Радкау в своей книге путешествует по самым разным эпохам и ландшафтам – от «водных республик» Венеции и Голландии до рисоводческих террас Китая и Бали, встречается с самыми разными фигурами – от первобытных охотников до современных специалистов по помощи странам третьего мира.