Поверженные буквалисты - [82]

Шрифт
Интервал

я и открывал дорогу талантливой молодежи, и сам умел отходить в сторону. Будучи редактором «Драм» Верхарна, я сам ничего не перевел для этой книги. Перевод «Зорь» я поручил Вильгельму Левику (в чем ошибся: зори оказались весьма тусклыми). Располагая собственным переводом четверостиший Омар Хайама (почти в полном объеме бодлеанского текста), я открыл двери соответственному переводу О. Румера и стал редактором этой книги.

Иллюстрация ко второму утверждению. Будучи 6 лет редактором и распределяя переводы, я ни одной строки не поручил моей жене, хорошей переводчице Манухиной, с успехом переводившей стихи Мопассана, Райниса, Барбюса и др. Ее перевод «Филиппа II», исполненный без договора, наудачу, был включен в редактированную мною книгу лишь с санкции тогдашнего заведующего соответственным сектором Гослитиздата.

Далее. Печатая свои книги, я никогда не напирал на денежную сторону. Иллюстрация: за перевод доброй половины стихов Верхарна (в сборнике 35 г., – тыс. 7–8 строк), ранее не напечатанный, я согласился получить по рублю за строку (вместо 2И – тогдашняя ставка) ввиду того, что печатается «очень много». За перевод ДЖ (55 тыс. экз., т. е. 6 тиражей) я согласился получить как за 2 издания, т. е. почти в три раза меньше, чем следует по закону и меньше, чем я получил бы по средней ставке (мне платили высшую) за 6 тиражей.

Значит, борясь за свое место в переводческих рядах, я не ищу денег, а тем паче обогащения. У меня нет ни яхт, ни автомобилей, ни дач, ни коллекций фарфора или кактусов. Единственное, что я «добыл» помимо гонорара своими переводами, это отдельная квартира, предоставленная мне по личному распоряжению одного из руководителей нашей страны, позаботившегося о создании мне лучшей обстановки именно для моей переводческой работы.

Но в переводческом деле множество литпромыш-ленников, переводящих «всё» и умудряющихся из года в год, так или иначе, переиздавать свои опусы.

Как же им упустить такую золотую жилу, как Верхарн или Байрон?

Мне с 35 г. не удается добиться переиздания моего, почти полного, Верхарна. Три года назад в план Гослитиздата был, наконец, включен «вообще» избранный Верхарн, – и четвертый год эта книга переползает из плана в план: «руки не доходят». Казалось бы, просто: есть перевод Брюсова и мой, названные в БСЭ (1 изд.) лучшими. Сделать книгу нетрудно. – Нет! Весною 52 г. некая Гальперина (не упоминавшаяся выше Ревекка Гальперина, а другая), на обсуждении плана Гослитиздата заявила: «Кому нужен Верхарн, а особенно в переводах Шенгепи?»

И вот Кашкин в своей статье «подбирается» и к этому вопросу, поминая старую, 23-го года, и довольно суровую рецензию Брюсова о моем Вехарне. Но поминает он ее, конечно, с передержками. Брюсов, весьма ревнивый к переводчикам Верхарна, которого он первый начал переводить и пропагандировать, укорял меня в недостаточной точности в некоторых случаях, в несоблюдении эквипинеарности, в недостаточной бережности в отношении мелких деталей фактуры – вроде внутренней рифмы в иных местах – и т. п. Но при этом Брюсов подчеркивал, что мой перевод «несравнимо выше» всех других переводов Верхарна, появлявшихся в эти годы.

Кашкин (приходится еще раз упоминать это имя), заговорив о брюсовской статье, об этой оценке, конечно, не упоминает (так же, как умалчивает о лестной оценке моего Байрона в статье Федорова, откуда цитирует мимоходный упрек). Зато он, в экстазе ясновидения, «читает в сердце»:

Проницательный критик Брюсов уже тогда определил несостоятельность переводческой манеры Шенгели. Однако Ш не внял Брюсову (240, 1, 2).

Во первых, Брюсов упрекал меня за нехватку тех качеств, за наличие коих меня скальпирует Кашкин. Во вторых, я «внял» Брюсову: стал переводить много бережней.

А в третьих, «проницательность» Брюсова проявилась в том, что он через несколько месяцев пригласил меня профессором в свой Литинститут (где Кашкин тогда был студентом – и не из очень способных) и передал мне свой курс энциклопедии стиха…

Таким образом, группка начинает вести бой и на «ближних подступах» к Верхарну.

И уже совсем на днях было «обходное движение»: В. Россельс, который был одним из редакторов того сборника «Леси Украинки», помещенный в коем мой перевод «Роберта Брюса» был назван критикой лучшим в книге, в своем реферате «Национальная форма» уже (без мотивировки) назвал меня «формалистом», а статью Кашкина «прекрасной». Правда, Россельс, эта переводческая Маргарита, которая своей невинности пока не доказала, должен был выслушать от одного из товарищей (которому я лично едва знаком) весьма резкую реплику. Но что ж, – маленькая неприятность не мешает большому удовольствию…

Я не говорил бы о всей этой мелкой возне, хотя «борьба за пирог», ведущаяся сейчас в переводческих кругах, весьма дурно – во многих случаях – пахнет.

Но я думаю, что, если говорить о Байроне, борьба ведется не только с экономических позиций.

ПЕРВЫМ ГОНИТЕЛЕМ моего ДЖ был бывший гражданин Сучков, занимавший с 43 или 44 г. должность заведующего иностранной редакцией Гослитиздата. Он, отказавшись выпустить заказанный мне Гослитиздатом, принятый и оплаченный перевод ВОЕННЫХ СТИХОВ Верхарна,


Рекомендуем почитать
Битва за хлеб

Безопасны ли трансгенные продукты? Является ли лоббирование интересов западных биоинженерных компаний в России "инновационной деятельностью"? Куда следует направлять средства российских налогоплательщиков ― на развитие наук, имеющих выход на решение практических проблем сельского хозяйства России, или на программы, продвигаемые лоббистами транснациональных корпораций? В брошюре доктора сельскохозяйственных наук, профессора П. Ф. Кононкова и Н. В. Овчинникова рассматривается положение в современных биологических и сельскохозяйственных науках в России.


Восстание 1916 г. в Киргизстане

Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.


«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.


История эллинизма

«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.


Пергамское царство

В монографии рассматривается политическая история Пергамского царства, образовавшегося в Малой Азии после походов Александра Македонского и развивавшегося в III-II вв. до н. э. до завоевания его Римом. Большое внимание уделено исследованию важнейших политических институтов, состояния армии и флота, характеристике налоговой, финансовой, религиозной политики династии Атталидов, их градостроительной деятельности. В монографии полно рассматривается развитие городов Малой Азии, входивших в состав Пергамского царства.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.


Философский постгуманизм

Понятие «человек» нуждается в срочном переопределении. «Постчеловек» – альтернатива для эпохи радикального биотехнологического развития, отвечающая политическим и экологическим императивам современности. Философский ландшафт, сформировавшийся в качестве реакции на кризис человека, включает несколько движений, в частности постгуманизм, трансгуманизм, антигуманизм и объектно-ориентированную онтологию. В этой книге объясняются сходства и различия данных направлений мысли, а также проводится подробное исследование ряда тем, которые подпадают под общую рубрику «постчеловек», таких как антропоцен, искусственный интеллект, биоэтика и деконструкция человека. Особое внимание Франческа Феррандо уделяет философскому постгуманизму, который она определяет как философию медиации, изучающую смысл человека не в отрыве, а в связи с технологией и экологией.


Арт-рынок в XXI веке. Пространство художественного эксперимента

Рынок искусства – одна из тех сфер художественной жизни, которые вызывают больше всего споров как у людей, непосредственно в нее вовлеченных, так и у тех, кто наблюдает за происходящим со стороны. Эта книга рассказывает об изменениях, произошедших с западным арт-рынком с начала 2000‑х годов, о его устройстве и противоречиях, основных теоретических подходах к его анализу. Арт-рынок здесь понимается не столько как механизм купли-продажи произведений искусства, но как пространство, где сталкиваются экономика, философия, искусство, социология.


Новая модель реальности

Книга посвящена конструированию новой модели реальности, в основе которой лежит понятие нарративной онтологии. Это понятие подразумевает, что представления об истинном и ложном не играют основополагающей роли в жизни человека.Простые высказывания в пропозициональной логике могут быть истинными и ложными. Но содержание пропозициональной установки (например, «Я говорю, что…», «Я полагаю, что…» и т. д.), в соответствии с правилом Г. Фреге, не имеет истинностного значения. Таким образом, во фразе «Я говорю, что идет дождь» истинностным значением будет обладать только часть «Я говорю…».Отсюда первый закон нарративной онтологии: мы можем быть уверены только в том факте, что мы что-то говорим.


Природа и власть

Взаимоотношения человека и природы не так давно стали темой исследований профессиональных историков. Для современного специалиста экологическая история (environmental history) ассоциируется прежде всего с американской наукой. Тем интереснее представить читателю книгу «Природа и власть» Йоахима Радкау, профессора Билефельдского университета, впервые изданную на немецком языке в 2000 г. Это первая попытка немецкоговорящего автора интерпретировать всемирную историю окружающей среды. Й. Радкау в своей книге путешествует по самым разным эпохам и ландшафтам – от «водных республик» Венеции и Голландии до рисоводческих террас Китая и Бали, встречается с самыми разными фигурами – от первобытных охотников до современных специалистов по помощи странам третьего мира.