Повелитель мух - [6]
Укрывшись в тени, не вникая в прорицания Хрюши, он размечтался сладко. | |
Piggy insisted. | Хрюша не унимался: |
"How many of us are there?" | - Сколько нас тут всех? |
Ralph came forward and stood by Piggy. | Ральф встал и подошел к Хрюше. |
"I don't know." | - Не знаю. |
Here and there, little breezes crept over the polished waters beneath the haze of heat. | То тут, то там ветерок рябил натянутую под дымкой жары гладкую воду. |
When these breezes reached the platform the palm fronds would whisper, so that spots of blurred sunlight slid over their bodies or moved like bright, winged things in the shade. | Иногда он задувал на площадку, и тогда пальмы перешептывались, и свет стекал кляксами им на кожу, а по тени порхал на блестящих крылышках. |
Piggy looked up at Ralph. | Хрюша смотрел на Ральфа. |
All the shadows on Ralph's face were reversed; green above, bright below from the lagoon. | На лице у Ральфа тени опрокинулись, сверху оно было зеленое, снизу светлое от блеска воды. |
A blur of sunlight was crawling across his hair. | Солнечное пятно застряло в волосах. |
"We got to do something." | - Надо делать чего-то. |
Ralph looked through him. | Ральф смотрел на него, не видя. |
Here at last was the imagined out never fully realized place leaping into real life. | Наконец-то нашлось, воплотилось столько раз, но не до конца рисовавшееся воображению место. |
Ralph's lips parted in a delighted smile and Piggy, taking this smile to himself as a mark of recognition, laughed with pleasure. | Рот у Ральфа расплылся в восхищенной улыбке, а Хрюша отнес эту улыбку на свой счет, как знак признанья, и радостно захохотал. |
"If ft really is an island-" | - Если это правда остров... |
"What's that?" | - Ой, что это? |
Ralph had stopped smiling and was pointing into the lagoon. | Ральф перестал улыбаться и показывал на берег. |
Something creamy lay among the ferny weeds. | Что-то кремовое мерцало среди лохматых водорослей. |
"A stone." | - Камень. |
"No. | - Нет. |
A shell" | Раковина. |
Suddenly Piggy was a-bubble with decorous excitement | Хрюша вдруг закипел благородным воодушевлением. |
"S'right. | - Точно. |
It's a shell! | Ракушка это. |
I seen one like that before. | Я такую видал. |
On someone's back wall A conch he called it. | На заборе у одного. Только он звал ее рог. |
He used to blow it and then his mum would come. | Задудит в рог - и сразу мама к нему выбегает. |
It's ever so valuable-" | Они жуть как дорого стоят. |
Near to Ralph's elbow a palm sapling leaned out over the lagoon. | У Ральфа под самым боком повис над водою росток пальмы. |
Indeed, the weight was already pulling a lump from the poor soil and soon it would fall. | Хилая земля все равно уже вздулась из-за него комом и почти не держала его. |
He tore out the stem and began to poke about in the water, while the brilliant fish flicked away on this side and that. | Ральф выдернул росток и стал шарить по воде, и от него в разные стороны порхнули пестрые рыбки. |
Piggy leaned dangerously. | Хрюша весь подался вперед. |
"Careful! | - Тихо! |
You'll break it-" | Разобьешь... |
"Shut up." | - А, да ну тебя. |
Ralph spoke absently. | Ральф говорил рассеянно. |
The shell was interesting and pretty and a worthy plaything; but the vivid phantoms of his day-dream still interposed between him and Piggy, who in this context was an irrelevance. | Конечно, раковина была интересной, красивой, прекрасной игрушкой; но манящие видения все еще заслоняли от него Хрюшу, которому среди них уж никак не могло быть места. |
The palm sapling, bending, pushed the shell across the weeds. | Росток выгнулся и загнал раковину в водоросли. |
Ralph used one hand as a fulcrum and pressed down with the other till the shell rose, dripping, and Piggy could make a grab. | Ральф, используя одну руку как опору рычага, другой рукой нажимал на деревцо, так что мокрая раковина поднялась и Хрюше удалось ее выловить. |
Now the shell was no longer a thing seen but not to be touched, Ralph too became excited. | Наконец можно было потрогать раковину, и теперь-то до Ральфа дошло, какая это прелесть. |
Piggy babbled: | Хрюша тараторил: |
"-a conch; ever so expensive. I bet if you wanted to buy one, you'd have to pay pounds and pounds and pounds-he had it on his garden wall, and my auntie-" | - ...рог. Жуть какой дорогой... Ей-богу, если бы покупать, так это тьму-тьмущую денег надо выложить... он у них в саду на заборе висел, а у моей тети... |
Ralph took the shell from Piggy and a little water ran down his arm. | Ральф взял у Хрюши раковину, и ему на руку вытекла струйка. |
In color the shell was deep cream, touched here and there with fading pink. | Раковина была сочного кремового цвета, кое-где чуть тронутого розоватым. |
Between the point, worn away into a little hole, and the pink lips of the mouth, lay eighteen inches of shell with a slight spiral twist and covered with a delicate, embossed pattern. | От кончика с узкой дырочкой к разинутым розовым губам легкой спиралью вились восемнадцать сверкающих дюймов, покрытых тонким тисненым узором. |
Ralph shook sand out of the deep tube. | Ральф вытряхнул песок из глубокой трубы. |
"-mooed like a cow," he said. "He had some white stones too, an' a bird cage with a green parrot. | - ...получалось как у коровы, - говорил Хрюша, - и еще у него белые камушки, а еще в ихнем доме птичья клетка и попугай зеленый живет. |
Одно из самых совершенных произведений английской литературы.«Морская» трилогия Голдинга.Три романа, посвященных теме трагического столкновения между мечтой и реальностью, между воображаемым – и существующим.Юный интеллектуал Эдмунд Тэлбот плывет из Англии в Австралию, где ему, как и сотням подобных ему обедневших дворян, обеспечена выгодная синекура. На грязном суденышке, среди бесконечной пестроты человеческих лиц, характеров и судеб ему, оторванному от жизни, предстоит увидеть жизнь во всем ее многообразии – жизнь захватывающую и пугающую, грубую и колоритную.Фантазер Эдмунд – не участник, а лишь сторонний наблюдатель историй, разыгрывающихся у него на глазах.
Лейтенант потерпевшего крушение торпедоносца по имени Кристофер Мартин прилагает титанические усилия, чтобы взобраться на неприступный утес и затем выжить на голом клочке суши. В его сознании всплывают сцены из разных периодов жизни, жалкой, подленькой, – жизни, которой больше подошло бы слово «выживание».Голдинг говорил, что его роман – притча о человеке, который лишился сначала всего, к чему так стремился, а потом «актом свободной воли принял вызов своего Бога» и вступил с ним в соперничество. «Таков обычный человек: мучимый и мучающий других, ведущий в одиночку мужественную битву против Бога».
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Сборник "Сила сильных" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В очередной том вошли произведения классиков мировой литературы Джека Лондона "До Адама" и "Сила сильных", Герберта Уэллса "Это было в каменном веке", Уильяма Голдинга "Наследники", а также научно-художественная книга замечательного чешского ученого и популяризатора Йожефа Аугусты "Великие открытия"Содержание:Джек Лондон — До Адама (пер. Н. Банникова)Джек Лондон — Сила сильных (пер.
«Двойной язык» – последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво «историчное», обманчиво «упрощенное для восприятия». Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает – и удерживает в микрокосме текста. Потому что – может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных – тяжелее судьбы гонимых…
«Наследники». Уникальный роман о столкновении первобытных племен, в котором культура и ментальность наших далеких предков выписаны с поразительной точностью, а предположение о телепатических способностях древних людей легло в основу науки «параантропологии».
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.