Повелитель мух - [4]
| Ральф хихикнул в песок. | |
| The expression of pain and concentration returned to Piggy's face. | Снова на лице у Хрюши появилось выражение боли и сосредоточенности. |
| "Half a sec'." | - Минуточку... |
| He hastened back into the forest. | И он бросился в лес. |
| Ralph stood up and trotted along to the right. | Ральф поднялся и затрусил направо. |
| Here the beach was interrupted abruptly by the square motif of the landscape; a great platform of pink granite thrust up uncompromisingly through forest and terrace and sand and lagoon to make a raised jetty four feet high. | Там плавный берег резко перебивала новая тема в пейзаже, где господствовала угловатость; большая площадка из розового гранита напролом врубалась в террасу и лес, образуя как бы подмостки высотой в четыре фута. |
| The top of this was covered with a thin layer of soil and coarse grass and shaded with young palm trees. | Сверху площадку припорошило землей, и она поросла жесткой травой и молоденькими пальмами. |
| There was not enough soil for them to grow to any height and when they reached perhaps twenty feet they fell and dried, forming a criss-cross pattern of trunks, very convenient to sit on. | Пальмам не хватало земли, чтобы как следует вытянуться, и, достигнув футов двадцати роста, они валились и сохли, крест-накрест перекрывая площадку стволами, на которых очень удобно было сидеть. |
| The palms that still stood made a green roof, covered on the underside with a quivering tangle of reflections from the lagoon. | Пока не рухнувшие пальмы распластали зеленую кровлю, с исподу всю в мечущемся плетеве отраженных водяных бликов. |
| Ralph hauled himself onto this platform, noted the coolness and shade, shut one eye, ana decided that the shadows on his body were really green. | Ральф подтянулся и влез на площадку, в прохладу и сумрак, сощурил один глаз и решил, что тени у него на плече в самом деле зеленые. |
| He picked his way to the seaward edge of the platform and stood looking down into the water. | Он прошел к краю площадки над морем и заглянул в воду. |
| It was clear to the bottom and bright with the efflorescence of tropical weed and coral. | Она была ясная до самого дна и вся расцвела тропическими водорослями и кораллами. |
| A school of tiny, glittering fish flicked hither and thither. | Сверкающим выводком туда-сюда носились рыбешки. |
| Ralph spoke to himself, sounding the bass strings of delight. | У Ральфа вырвалось вслух на басовых струнах восторга: |
| "Whizzoh!" | - Потряса-а-а! |
| Beyond the platform there was more enchantment. | За площадкой открылось еще новое чудо. |
| Some act of God-a typhoon perhaps, or the storm that had accompanied his own arrival-had banked sand inside the lagoon so that there was a long, deep pool in the beach with a high ledge of pink granite at the further end. | Какие-то силы творенья - тайфун ли то был или отбушевавшая уже у него на глазах буря -отгородили часть лагуны песчаной косой, так что получилась глубокая длинная заводь, запертая с дальнего конца отвесной стеной розового гранита. |
| Ralph had been deceived before now by the specious appearance of depth in a beach pool and he approached this one preparing to be disappointed. | Ральф, уже наученный опытом, не решался по внешнему виду судить о глубине бухты и готовился к разочарованью. |
| But the island ran true to form and the incredible pool, which clearly was only invaded by the sea at high tide, was so deep at one end as to be dark green. | Но остров не обманул, и немыслимая бухта, которую, конечно, мог накрыть только самый высокий прилив, была с одного бока до того глубокая, что даже темно-зеленая. |
| Ralph inspected the whole thirty yards carefully and then plunged in. | Ральф тщательно обследовал ярдов тридцать и только потом нырнул. |
| The water was warmer than his blood and he might have been swimming in a huge bath. | Вода оказалась теплее тела, он плавал как будто в огромной ванне. |
| Piggy appeared again, sat on the rocky ledge, and watched Ralph's green and white body enviously. | Хрюша снова был тут как тут, сел на каменный уступ и завистливо разглядывал зеленое и белое тело Ральфа. |
| "You can't half swim." | - А ты ничего плаваешь! |
| "Piggy" | - Хрюша. |
| Piggy took off his shoes and socks, ranged them carefully on the ledge, and tested the water with one toe. | Хрюша снял ботинки, носки, осторожно сложил на уступе и окунул ногу одним пальцем. |
| "It's hot!" | -Горячо! |
| "What did you expect?" | - А ты как думал? |
| "I didn't expect nothing. | - Я вообще-то никак не думал. |
| My auntie-" | Моя тетя... |
| "Sucks to your auntie!" | - Слыхали про твою тетю! |
| Ralph did a surface dive and swam under water with his eyes open; the sandy edge of the pool loomed up like a hillside. | Ральф нырнул и поплыл под водой с открытыми глазами: песчаный край бухты маячил, как горный кряж. |
| He turned over, holding his nose, and a golden light danced and shattered just over his face. | Он зажал нос, перевернулся на спину, и по самому лицу заплясали золотые осколки света. |
| Piggy was looking determined and began to take off his shorts. | Хрюша с решительным видом стал стягивать шорты. |
| Presently he was palely and fatly naked. | Вот он уже стоял голый, белый и толстый. |
| He tiptoed down the sandy side of the pool, and sat there up to his neck in water smiling proudly at Ralph. |
Одно из самых совершенных произведений английской литературы.«Морская» трилогия Голдинга.Три романа, посвященных теме трагического столкновения между мечтой и реальностью, между воображаемым – и существующим.Юный интеллектуал Эдмунд Тэлбот плывет из Англии в Австралию, где ему, как и сотням подобных ему обедневших дворян, обеспечена выгодная синекура. На грязном суденышке, среди бесконечной пестроты человеческих лиц, характеров и судеб ему, оторванному от жизни, предстоит увидеть жизнь во всем ее многообразии – жизнь захватывающую и пугающую, грубую и колоритную.Фантазер Эдмунд – не участник, а лишь сторонний наблюдатель историй, разыгрывающихся у него на глазах.
Лейтенант потерпевшего крушение торпедоносца по имени Кристофер Мартин прилагает титанические усилия, чтобы взобраться на неприступный утес и затем выжить на голом клочке суши. В его сознании всплывают сцены из разных периодов жизни, жалкой, подленькой, – жизни, которой больше подошло бы слово «выживание».Голдинг говорил, что его роман – притча о человеке, который лишился сначала всего, к чему так стремился, а потом «актом свободной воли принял вызов своего Бога» и вступил с ним в соперничество. «Таков обычный человек: мучимый и мучающий других, ведущий в одиночку мужественную битву против Бога».
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Сборник "Сила сильных" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В очередной том вошли произведения классиков мировой литературы Джека Лондона "До Адама" и "Сила сильных", Герберта Уэллса "Это было в каменном веке", Уильяма Голдинга "Наследники", а также научно-художественная книга замечательного чешского ученого и популяризатора Йожефа Аугусты "Великие открытия"Содержание:Джек Лондон — До Адама (пер. Н. Банникова)Джек Лондон — Сила сильных (пер.
«Двойной язык» – последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво «историчное», обманчиво «упрощенное для восприятия». Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает – и удерживает в микрокосме текста. Потому что – может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных – тяжелее судьбы гонимых…
«Наследники». Уникальный роман о столкновении первобытных племен, в котором культура и ментальность наших далеких предков выписаны с поразительной точностью, а предположение о телепатических способностях древних людей легло в основу науки «параантропологии».
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.