Повелитель мух - [22]

Шрифт
Интервал

Now the twins, with unsuspected intelligence, came up the mountain with armfuls of dried leaves and dumped them against the pile.Близнецы с неожиданной распорядительностью принесли охапки сухой листвы и ссыпали в костер.
One by one, as they sensed that the pile was complete, the boys stopped going back for more and stood, with the pink, shattered top of the mountain around them.Один за другим мальчики обнаруживали, что все готово, что дров больше не требуется, и оставались наверху, среди раскиданных розовых глыб.
Breath came evenly by now, and sweat dried.Все уже отдышались, и на лицах высыхал пот.
Ralph and Jack looked at each other while society paused about them.Но вот наступила напряженная тишина, и Ральф с Джеком переглянулись.
The shameful knowledge grew in them and they did not know how to begin confession.Оба пришли к постыдному открытию и не знали, как в этом признаться.
Ralph spoke first, crimson in the face.Ральф багрово покраснел и выдавил первый:
"Will your?"-Ну...
He cleared his throat and went on.Он откашлялся и снова решился.
"Will you light the fire?"- Ну, теперь его надо зажечь, а?
Now the absurd situation was open, Jack blushed too.Больше нельзя было таить нелепость положения, и Джек тоже покраснел.
He began to mutter vaguely.Забормотал что-то невнятное:
"You rub two sticks.- Можно деревяшки тереть одну об другую.
You rub-"Одну об другую...
He glanced at Ralph, who blurted out the last confession of incompetence.Он глянул на Ральфа, и у того вырвалось окончательным и жалким признаньем:
"Has anyone got any matches?"- Спички у кого-нибудь есть?
"You make a bow and spin the arrow," said Roger.- Надо лук, и стрелу на нем крутить, - сказал Роджер.
He rubbed his hands in mime. "Psss. Psss."Он потер руку об руку, изображая, как это делается - джж! джж!
A little air was moving over the mountain.Над горой пронесся легкий ветерок.
Piggy came with it, in shorts and shirt, laboring cautiously out of the forest with the evening sunlight gleaming from his glasses.И вместе с ним явился Хрюша, в рубашке и шортах, он с трудом пробирался по зарослям, и вечернее солнце полыхало в его очках.
He held the conch under his arm.Он нес под мышкой рог.
Ralph shouted at him.Ральф крикнул:
"Piggy!- Хрюша!
Have you got any matches?"У тебя спичек нет?
The other boys took up the cry till the mountain rang.Вопрос подхватили, и эхо зашлось от крика.
Piggy shook his head and came to the pile.Хрюша покачал головой и подошел к костру.
"My!- Ого!
You've made a big heap, haven't you?"Постарались! Ничего себе кучка!
Jack pointed suddenly.И вдруг Джек догадался:
"His specs-use them as burning glasses!"- Хрюшины очки! Это же зажигательные стекла!
Piggy was surrounded before he could back away.Хрюша не успел отпрянуть. Его обступили.
"Here-let me go!" His voice rose to a shriek of terror as Jack snatched toe glasses off his face.- Ой, пустите, - взвизгнул он в ужасе, когда Джек сдернул с него очки.
"Mind out!- Слышь-ка!
Give'em back!Отдай!
I can hardly see!Мне ж ничего не видать!
You'll break the conch!"Ой! Рог разобьете!
Ralph elbowed him to one side and knelt by the pile.Ральф оттеснил его локтем и встал на коленки возле костра.
"Stand out of the light."- Отойдите, свет заслоняете!
There was pushing and pulling and officious cries.Все стали толкаться и лезть к Ральфу с советами.
Ralph moved the lenses back and forth, this way and that, till a glossy white image of the declining sun lay on a piece of rotten wood.Ральф двигал стекла и так и сяк, пока густой белый отпечаток закатного солнца не лег на рыхлое дерево.
Almost at once a thin trickle of smoke rose up and made him cough.Почти тотчас вверх потянулась тонкая дымная струйка, и он закашлялся.
Jack knelt too and blew gently, so that the smoke drifted away, thickening, and a tiny name appeared.Джек тоже встал на коленки, легонько подул на дымок, и он сломался, отклонился, утолщился, показал язычок пламени.
The flame, nearly invisible at first in that bright sunlight, enveloped a small twig, grew, was enriched with color and reached up to a branch which exploded with a sharp crack.Пламя, сперва едва видное на ярком свету, захватило первый сучок, налилось цветом, разбежалось, прыгнуло на ветку побольше, и та занялась с громким треском.
The flame flapped higher and the boys broke into a cheer.Пламя взметнулось вверх, и мальчики восторженно ахнули.
"My specs!" howled Piggy. "Give me my specs!"- Мои очки! - изнемогал Хрюша. - Отдайте мои очки!
Ralph stood away from the pile and put the glasses into Piggy s groping hands.Ральф встал, отошел от костра и сунул очки в беспомощно шарившую Хрюшину руку.
His voice subsided to a mutter.Тот уже едва слышно лепетал:
"Jus' blurs, that's all.- Все расплывается.
Hardly see my hand-"Аж руку не видать...
The boys were dancing.Кое-кто пустился в пляс.
The pile was so rotten, and now so tinder-dry, that whole limbs yielded passionately to the yellow flames that poured upwards and shook a great beard of flame twenty feet in the air.Валежник был такой сухой и трухлявый, что большие сучья сдавались неистово желтым космам огня, те взвивались вверх и там, в двадцатифутовой высоте, бились рыжей гривой.

Еще от автора Уильям Голдинг
На край света

Одно из самых совершенных произведений английской литературы.«Морская» трилогия Голдинга.Три романа, посвященных теме трагического столкновения между мечтой и реальностью, между воображаемым – и существующим.Юный интеллектуал Эдмунд Тэлбот плывет из Англии в Австралию, где ему, как и сотням подобных ему обедневших дворян, обеспечена выгодная синекура. На грязном суденышке, среди бесконечной пестроты человеческих лиц, характеров и судеб ему, оторванному от жизни, предстоит увидеть жизнь во всем ее многообразии – жизнь захватывающую и пугающую, грубую и колоритную.Фантазер Эдмунд – не участник, а лишь сторонний наблюдатель историй, разыгрывающихся у него на глазах.


Воришка Мартин

Лейтенант потерпевшего крушение торпедоносца по имени Кристофер Мартин прилагает титанические усилия, чтобы взобраться на неприступный утес и затем выжить на голом клочке суши. В его сознании всплывают сцены из разных периодов жизни, жалкой, подленькой, – жизни, которой больше подошло бы слово «выживание».Голдинг говорил, что его роман – притча о человеке, который лишился сначала всего, к чему так стремился, а потом «актом свободной воли принял вызов своего Бога» и вступил с ним в соперничество. «Таков обычный человек: мучимый и мучающий других, ведущий в одиночку мужественную битву против Бога».


Шпиль

Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.


Сила сильных

Сборник "Сила сильных" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В очередной том вошли произведения классиков мировой литературы Джека Лондона "До Адама" и "Сила сильных", Герберта Уэллса "Это было в каменном веке", Уильяма Голдинга "Наследники", а также научно-художественная книга замечательного чешского ученого и популяризатора Йожефа Аугусты "Великие открытия"Содержание:Джек Лондон — До Адама (пер. Н. Банникова)Джек Лондон — Сила сильных (пер.


Двойной язык

«Двойной язык» – последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво «историчное», обманчиво «упрощенное для восприятия». Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает – и удерживает в микрокосме текста. Потому что – может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных – тяжелее судьбы гонимых…


Наследники

«Наследники». Уникальный роман о столкновении первобытных племен, в котором культура и ментальность наших далеких предков выписаны с поразительной точностью, а предположение о телепатических способностях древних людей легло в основу науки «параантропологии».


Рекомендуем почитать
Блюз перерождений

Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.


Гражданин мира

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Особенный год

Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Идиоты

Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.


Деревянные волки

Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.


Голубь с зеленым горошком

«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.