Повелитель мух - [14]
| Лианы были толщиною с их ляжки и оставляли только узкие туннели для прохода. | |
| Ralph shouted experimentally and they listened to the muted echoes. | Ральф ради опыта крикнул, и они вслушались в глухое эхо. |
| "This is real exploring," said Jack. "I bet nobody's been here before." | - Настоящая разведка, - сказал Джек. - Тут никто еще не был. Я уверен. |
| "We ought to draw a map," said Ralph, "only we haven't any paper." | - Надо бы карту начертить, - сказал Ральф. -Только вот бумаги у нас нет. |
| "We could make scratches on bark," said Simon, "and rub black stuff in." | - Можно по коре корябать, - сказал Саймон. - И что-нибудь черное втирать. |
| Again came the solemn communion of shining eyes in the gloom. | И снова обмен торжествующими, сияющими в сумраке взглядами. |
| "Wacco." | - Высший класс! |
| "Wizard." | - Грандиозно! - Фантастика! |
| There was no place for standing on one's head. | Становиться на голову здесь было неудобно. |
| This time Ralph expressed the intensity of his emotion by pretending to Knock Simon down; and soon they were a happy, heaving pile in the under-dusk. | На сей раз Ральф выразил силу чувств, прикинувшись, будто хочет спихнуть вниз Саймона, и вот уже оба катались в жидкой полутьме веселым клубком. |
| When they had fallen apart Ralph spoke first. | Когда они отвалились друг от друга, Ральф первый очнулся: |
| "Got to get on." | - Ну, надо идти. |
| The pink granite of the next cliff was further back from the creepers and trees so that they could trot up the path. | Лианы чуть подались от следующего утеса, и разведчики затрусили по тропке. |
| This again led into more open forest so that they had a glimpse of the spread sea. | Она выбежала в разреженный лес, и за стволами сквозило раскинувшееся внизу море. |
| With openness came the sun; it dried the sweat that had soaked their clothes in the dark, damp heat. | Стало солнечно; солнце сушило пот, пропитавший одежду в темной, сырой жаре. |
| At last the way to the top looked like a scramble over pink rock, with no more plunging through darkness. | К вершине теперь вели только голые розовые скалы, и больше не приходилось нырять во тьму. |
| The boys chose their way through defiles and over heaps of sharp stone. | Мальчики пробирались по ущельям и колкой осыпи. |
| "Look! Look!" | - Осторожно! |
| High over this end of the island, the shattered rocks lifted up their stacks and chimneys. | В этой части остров протягивал к небесам редкие зубья своего каменного гребня. |
| This one, against which Jack leaned, moved with a grating sound when they pushed. | Они задели зубец, на который оперся Джек, и он вдруг со скрежетом шелохнулся. |
| "Come on-" | - Вперед! |
| But not "Come on" to the top. | Но вершина недоступна. |
| The assault on the summit must wait while the three boys accepted this challenge. | Перед штурмом ее троим мальчикам надо одолеть препятствие. |
| The rock was as large as a small motor car. | Этот острый камень размерами не меньше машины. |
| "Heave!" | - Раз-два, взяли! |
| Sway back and forth, catch the rhythm. | Ну-ка, навались, ухватись, - раз, дружно, вместе -э-эх! |
| "Heave!" | - Взяли! |
| Increase the swing of the pendulum, increase, increase, come up and bear against that point of furthest balance-increase-increase- | Раскачали его, так, так-так-так, раскачали, раскачали, больше, шире, еще, еще, еще, та-ак... |
| "Heave!" | - Взяли! |
| The great rock loitered, poised on one toe, decided not to return, moved through the air, fell, struck, turned over, leapt droning through the air and smashed a deep hole in the canopy of the forest. | Камень дрогнул, качнулся, накренился, повременил, решил не возвращаться, двинулся вбок, рухнул, перевернулся и загрохотал вниз, вспарывая лесной покров. |
| Echoes and birds flew, white and pink dust floated, the forest further down shook as with the passage of an enraged monster: and then the island was still. | Всполошились птицы, эхо, взмыла белая, розовая туча, деревья внизу затряслись, будто перепуганные бешеным чудищем. И все стихло. |
| "Wacco!" | - Мощно! |
| "Like a bomb!" | - Как бомба! |
| "Whee-aa-oo!" | - Колосса-а-а! |
| Not for five minutes could they drag themselves away from this triumph. | Целых пять минут они не могли оправиться после своей победы. |
| But they left at last. | Но наконец сдвинулись с места. |
| The way to the top was easy after that As they reached the last stretch Ralph stopped. | После этого вершину взять уже были пустяки. На последнем подступе Ральф вдруг замер. |
| "Golly!" | - Вот это да! |
| They were on the lip of a circular hollow In the side or the mountain. | Мальчики стали на краю воронки на склоне. |
| This was filled with a blue flower, a rock plant of some sort, and the overflow hung down the vent and spilled lavishly among the canopy of the forest. | Она поросла какой-то горной растительностью, синими цветами. Они буйно затопляли воронку и разливались, растекались по лесу. |
| The air was thick with butterflies, lifting, fluttering, settling. | Все пестрело бабочками, они носились, бились, метались. |
| Beyond the hollow was the square top of the mountain and soon they were standing on it. | Сразу за воронкой были розовые глыбы, была вершина, и вот они на нее взобрались. |
| They had guessed before that this was an island: clambering among the pink rocks, with the sea on either side, and the crystal heights of air, they had known by some instinct that the sea lay on every side. |
Одно из самых совершенных произведений английской литературы.«Морская» трилогия Голдинга.Три романа, посвященных теме трагического столкновения между мечтой и реальностью, между воображаемым – и существующим.Юный интеллектуал Эдмунд Тэлбот плывет из Англии в Австралию, где ему, как и сотням подобных ему обедневших дворян, обеспечена выгодная синекура. На грязном суденышке, среди бесконечной пестроты человеческих лиц, характеров и судеб ему, оторванному от жизни, предстоит увидеть жизнь во всем ее многообразии – жизнь захватывающую и пугающую, грубую и колоритную.Фантазер Эдмунд – не участник, а лишь сторонний наблюдатель историй, разыгрывающихся у него на глазах.
Лейтенант потерпевшего крушение торпедоносца по имени Кристофер Мартин прилагает титанические усилия, чтобы взобраться на неприступный утес и затем выжить на голом клочке суши. В его сознании всплывают сцены из разных периодов жизни, жалкой, подленькой, – жизни, которой больше подошло бы слово «выживание».Голдинг говорил, что его роман – притча о человеке, который лишился сначала всего, к чему так стремился, а потом «актом свободной воли принял вызов своего Бога» и вступил с ним в соперничество. «Таков обычный человек: мучимый и мучающий других, ведущий в одиночку мужественную битву против Бога».
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Сборник "Сила сильных" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В очередной том вошли произведения классиков мировой литературы Джека Лондона "До Адама" и "Сила сильных", Герберта Уэллса "Это было в каменном веке", Уильяма Голдинга "Наследники", а также научно-художественная книга замечательного чешского ученого и популяризатора Йожефа Аугусты "Великие открытия"Содержание:Джек Лондон — До Адама (пер. Н. Банникова)Джек Лондон — Сила сильных (пер.
«Двойной язык» – последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво «историчное», обманчиво «упрощенное для восприятия». Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает – и удерживает в микрокосме текста. Потому что – может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных – тяжелее судьбы гонимых…
«Наследники». Уникальный роман о столкновении первобытных племен, в котором культура и ментальность наших далеких предков выписаны с поразительной точностью, а предположение о телепатических способностях древних людей легло в основу науки «параантропологии».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.