Повелитель мух - [16]
| "That bit of forest down there... the mountain holds it up." | -Там лес... гора его вот так держит. |
| Every point of the mountain held up trees-flowers and trees. | По всем торцам горы были деревья, цветы и деревья. |
| Now the forest stirred, roared, flailed. | Вот лес всколыхнулся, забился, загудел. |
| The nearer acres of rock flowers fluttered and for half a minute the breeze blew cool on their faces. | Вздохнули и оттрепетали цветы, и лица мальчиков охладил ветерок. |
| Ralph spread his arms. | Ральф раскинул руки: |
| "All ours." | - Все это наше. |
| They laughed and tumbled and shouted on the mountain. | Они захохотали, затопали, еще подразнили гору криками. |
| "I'm hungry." | - Я есть хочу. |
| When Simon mentioned his hunger the others became aware of theirs. | Как только Саймон упомянул о своем голоде, и другие сразу сообразили, что проголодались. |
| "Come on," said Ralph. "We've found out what we wanted to know." | - Ну пошли, - сказал Ральф. - Мы узнали все, что хотели. |
| They scrambled down a rock slope, dropped among flowers and made their way under the trees. | Они стали спускаться, нырнули в цветочные заросли, прошли под деревьями. |
| Here they paused and examined the bushes round them curiously. | Потом остановились, с любопытством рассматривая кусты вокруг. |
| Simon spoke first. | Саймон заговорил первый: |
| "Like candles. | - Как свечи. |
| Candle bushes. | Кусты в свечах. |
| Candle buds." | Это такие почки. |
| The bushes were dark evergreen and aromatic and the many buds were waxen green and folded up against the light. | Кусты были темные, вечнозеленые, сильно пахли и тянули вверх, к свету, зеленые восковые свечи. |
| Jack slashed at one with his knife and the scent spilled over them. | Джек ударил по одной свече ножом, и из нее хлынул острый запах. |
| "Candle buds." | - Почки как свечи. |
| "You couldn't light them," said Ralph. "They just look like candles." | - Их не зажигают, - сказал Ральф. - Они только так, похожи на свечи. |
| "Green candles," said Jack contemptuously. "We can't eat them. | - Зеленые свечи, - скривился Джек. - Есть их не будешь. |
| Come on." | Ну, пошли. |
| They were in the beginnings of the thick forest, plonking with weary feet on a track, when they heard the noises-squeakings-and the hard strike of hoofs on a path. | Они уже углублялись в чащу, шлепая усталыми ногами, когда услыхали звуки - визг и частый стук копыт. |
| As they pushed forward the squeaking increased till it became a frenzy. | Они кинулись на визг, а он все взвивался, становился неистовым. |
| They found a piglet caught in a curtain of creepers, throwing itself at the elastic traces in all the madness of extreme terror. | Они увидели застрявшего в занавесе лиан поросенка, он рвался из упругих пут, трепыхался и бился. |
| Its voice was thin, needle-sharp and insistent. | Полоумный, дерущий визг был надсажен ужасом. |
| The three boys rushed forward and Jack drew his knife again with a flourish. | Мальчики бросились вперед, Джек снова выхватил сверкающий нож. |
| He raised his arm in the air. | Он уже занес руку. |
| There came a pause, a hiatus, the pig continued to scream and the creepers to jerk, and the blade continued to flash at the end of a bony arm. The pause was only long enough for them to understand what an enormity the downward stroke would be. | Но тут наступила пауза, заминка, только свинья все визжала, и лианы тряслись, и все сверкал в тощей руке нож. |
| Then the piglet tore loose from the creepers and scurried into the undergrowth. | Но вот свинья вырвалась и метнулась в чащу. |
| They were left looking at each other and the place of terror. | Они смотрели друг на друга и на то страшное место. |
| Jack's face was white under the freckles'. | Лицо у Джека побелело под веснушками. |
| He noticed that he still held the knife aloft and brought his arm down replacing the blade in the sheath. | Он спохватился, что все еще держит поднятый нож, опустил руку и сунул его в ножны. |
| Then they all three laughed ashamedly and began to climb back to the track. | Все трое сконфуженно рассмеялись и стали подниматься обратно на тропку. |
| "I was choosing a place," said Jack. "I was just waiting for a moment to decide where to stab him." | - Я примерялся, - сказал Джек. - Я как раз выжидал момент. |
| "You should stick a pig," said Ralph fiercely. "They always talk about sticking a pig." | - Надо было заколоть, - выпалил Ральф. - Я точно знаю, их закалывают. |
| "You cut a pig's throat to let the blood out," said Jack, "otherwise you can't eat the meat" | - Нет, им надо горло перерезать и выпустить кровь, - сказал Джек. - А то мясо есть нельзя. |
| "Why didn't you-?" | -Так чего же ты... |
| They knew very well why he hadn't: because of the enormity of the knife descending and cutting into living flesh; because of the unbearable blood. | Они прекрасно знали, чего же. Из-за того, что даже представить себе нельзя, как нож врезается в живое тело, из-за того, что вид пролитой крови непереносим. |
| "I was going to," said Jack. | - Я хотел, - сказал Джек. |
| He was ahead of them and they could not see his face. "I was choosing a place. | Он шел впереди, и они не видели его лица. - Я примерялся. |
| Next time-!" | Ну, уж в следующий раз... |
| He snatched his knife out of the sheath and slammed it into a tree trunk. |
Одно из самых совершенных произведений английской литературы.«Морская» трилогия Голдинга.Три романа, посвященных теме трагического столкновения между мечтой и реальностью, между воображаемым – и существующим.Юный интеллектуал Эдмунд Тэлбот плывет из Англии в Австралию, где ему, как и сотням подобных ему обедневших дворян, обеспечена выгодная синекура. На грязном суденышке, среди бесконечной пестроты человеческих лиц, характеров и судеб ему, оторванному от жизни, предстоит увидеть жизнь во всем ее многообразии – жизнь захватывающую и пугающую, грубую и колоритную.Фантазер Эдмунд – не участник, а лишь сторонний наблюдатель историй, разыгрывающихся у него на глазах.
Лейтенант потерпевшего крушение торпедоносца по имени Кристофер Мартин прилагает титанические усилия, чтобы взобраться на неприступный утес и затем выжить на голом клочке суши. В его сознании всплывают сцены из разных периодов жизни, жалкой, подленькой, – жизни, которой больше подошло бы слово «выживание».Голдинг говорил, что его роман – притча о человеке, который лишился сначала всего, к чему так стремился, а потом «актом свободной воли принял вызов своего Бога» и вступил с ним в соперничество. «Таков обычный человек: мучимый и мучающий других, ведущий в одиночку мужественную битву против Бога».
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Сборник "Сила сильных" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В очередной том вошли произведения классиков мировой литературы Джека Лондона "До Адама" и "Сила сильных", Герберта Уэллса "Это было в каменном веке", Уильяма Голдинга "Наследники", а также научно-художественная книга замечательного чешского ученого и популяризатора Йожефа Аугусты "Великие открытия"Содержание:Джек Лондон — До Адама (пер. Н. Банникова)Джек Лондон — Сила сильных (пер.
«Двойной язык» – последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво «историчное», обманчиво «упрощенное для восприятия». Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает – и удерживает в микрокосме текста. Потому что – может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных – тяжелее судьбы гонимых…
«Наследники». Уникальный роман о столкновении первобытных племен, в котором культура и ментальность наших далеких предков выписаны с поразительной точностью, а предположение о телепатических способностях древних людей легло в основу науки «параантропологии».
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.