Поведение — двойка - [70]
Райнер Шнек ничего не ответил. Он потоптался вокруг игроков, пока скука не стала невыносимой. Тогда он взял доску и шашки и, пройдя немного по коридору, открыл дверь в палату № 2.
Сначала он увидел мальчика, дышавшего через резиновую трубку. Райнер поглядел на другую кровать. Девочка или мальчик? Щека перевязана… На глазах — что-то красное, круглое, с навинченной крышкой… Может, у него дырка в голове? Больной чуть сдвинул эту штуковину с носа и взглянул из-под нее на Райнера. Глаза какие-то глубокие… Только бы не девчонка!
— Ты играешь в шашки? — спросил Райнер Шнек.
Андреас не произнес ни звука. За два дня, которые он провел здесь, в больнице, перед глазами его прошло много самых невероятных картин. Он подумал, что и это плод его воображения. Кто это? Пампуша в виде ангела? Что ему тут надо? Андреас снял пузырь со льдом с головы.
Райнер остолбенел. Потом медленно подошел поближе.
В это время по коридору проходила сестра Урсула. Заглянув через открытую дверь в палату, она сказала шепотом:
— Выходи! Кто тебе разрешил?
Она сама вывела Райнера в коридор и, закрыв дверь в палату, сказала:
— К нему нельзя подходить. Ему ни с кем не разрешено разговаривать.
— Почему?
— На него налетел самосвал. Теперь у него что-то с головой.
Сестра Урсула покатила дальше по коридору столик на колесах — на нем лежали бинты, таблетки, ампулы, стояли мензурки и бутылочки с лекарствами. Перед каждой палатой она останавливалась и читала список больных. Потом раздавала лекарства. Она раскладывала таблетки на блюдечки, считала капли, наливая микстуру в мензурки и разносила все это на подносе больным.
Райнер смотрел, как она священнодействует, и провожал ее от двери до двери. Через некоторое время он спросил:
— Как это вышло… с тем мальчиком?
— …Шесть, семь, восемь, девять, десять, — считала сестра Урсула. — Как вышло? Один мальчишка вытащил у него из пенала бумажку в десять марок — его же школьный товарищ. Андреас это установил. Он был до того убит, что даже прозевал знак «Стоп!», когда ехал на велосипеде… Ничего тут не трогай, слышишь?
Она взяла поднос и направилась в палату.
Райнер подошел к окну и тут же вернулся к столику с лекарствами. Потом пошел к лестнице. Тут он постоял, не зная, что ему делать — подниматься или спускаться. Он никак не мог принять решение, все стоял да стоял… Наверное, это с ним из-за операции… Все сегодня как-то не так…
Когда в коридоре снова появилась сестра Урсула, Райнер Шнек принялся ее расспрашивать. Он все хотел знать, куда ведут коридоры, где дверь в операционный зал, где лифт… Они поднялись вверх на лифте. Сестра Урсула остановилась перед палатой № 2, достала из малюсенькой трубочки крошечную таблеточку, положила ее на блюдце и отметила что-то в своем списке.
— Это для того мальчика… который попал под самосвал, да? — спросил Райнер Шнек.
Сестра кивнула:
— И все-то ты знаешь. Можешь завтра поступать на мое место.
— Как он это установил?
— Что? — спросила сестра Урсула.
— Что тот у него украл?
— Очень просто. Андреас пошел к матери этого своего товарища. От нее он и узнал… Ничего тут не трогай, слышишь?
Она вошла в палату и затворила за собой дверь.
Теперь Райнеру Шнеку стало страшно.
Он побежал по длинному коридору — все равно куда, только бы убежать от страха!.. Но когда он пробегал мимо кабинета старшей сестры, та окликнула его и послала в палату. Райнер хотел бы сейчас лежать в полузабытьи, вот так же, как Андреас, и чтобы никому нельзя было с ним разговаривать и к нему подходить… Страх перед операцией почти улетучился. Вместо него вырос огромный страх перед возвращением. И перед родителями. Что они скажут, когда придут сюда в воскресенье? И что ему отвечать…
Райнер Шнек лег в постель и стал играть со своей заводной машиной, пока сестра, приветливо улыбаясь, не позвала его на операцию.
…Среди посетителей, заполнивших в воскресенье коридоры и палаты больницы, были и родители Райнера. Мать его несла в руке букет цветов, а в сумочке у нее лежала коробка конфет. Еще в коридоре сестра Урсула рассказала им, что операция прошла благополучно и Райнер чувствует себя совсем хорошо.
Они остановились перед дверью палаты, не решаясь войти. Отец Райнера поднял вверх указательный палец и сказал:
— Главное — это чтобы зажило ухо. Ему надо смеяться, а не реветь! Только когда мы уже соберемся уходить, я спрошу его, как бы невзначай, про этот пенал. Словно мы ничего не знаем. Посмотрим, как он себя поведет.
Они вошли в палату с сияющим видом и оказались здесь первыми посетителями. Голова у Райнера была вся забинтована. Он лежал, повернувшись лицом к стене.
— Он спит? — спросила шепотом мать Райнера.
— Нет, — ответил больной, которого звали Артуром. — Он только сейчас тут скакал…
Родители подошли на цыпочках к постели Райнера. Мать положила руку ему на плечо:
— Миленький, ты спишь?
Райнер повернулся на спину. Он держался как человек, переживший много тяжелого. Вид его вызывал сострадание и любовь. Родители поцеловали его и принялись расспрашивать об операции — очень ли было больно? Райнер отвечал односложно. Он поблагодарил их за гостинцы. Глядя в потолок, он спросил:
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.