Поучение в радости. Мешок премудростей горожанину в помощь - [51]

68

Некий человек говорил так: «Когда людской мудрости не хватает, прибегают к гаданию. Положившись на мудрость светлых богов, с помощью билетиков или предзнаменований определяют, что тебя ждёт^{250}. Если результаты соответствуют истинным небесным основам, то ошибки не будет. Однако не годится определять с помощью гадания удачу и провал в таком деле, которое надлежит решать человеческой мудростью. Если горожанин возжелал с помощью непосильных для него сделок в одночасье разбогатеть и стал гадать, сможет ли он получить прибыль или нет, то это противоречит основам. Предположим, гадание посулило удачу, но следует знать, что удачи не будет. Чрезмерные хотения и желание разбогатеть в одночасье идут вразрез с небесными установлениями, а потому такое пророчество никогда не сбудется. Человек, который трепещет перед небесными установлениями, никогда не будет иметь чрезмерных желаний, а потому никогда не прибегнет к таким гаданиям. Вор же гадает: принесёт ли ему сегодняшняя ночь поживу или нет? Такое случается часто. Это как если бы тебе захотелось соевого супчика с рыбой фугу и ты стал перед этим гадать по-разному — удастся ли тебе его отведать или нет… Если ты такой нервный, то лучше уж остаться голодным. Смешно. Даже очень.

А вот ещё. Предположим, есть дом, в доме — больной. Там, естественно, проводят гадание о хорошем направлении и зовут лекаря с благоприятной стороны. А из другого места не зовут. И тогда случается, что за добрым лекарем, который живёт в дурном направлении, не посылают, а посылают за каким-нибудь неучем, обитающем в направлении благоприятном. Так не годится. Ладно, в людном месте и лекарей полно, но вот в какой-нибудь деревне вряд ли сыщешь двух лекарей разом. Даже если не станешь заморачиваться с направлениями, больного всё равно лечить некому. Япония окружена обширными морями, но, как и в Китае, здесь много мест, где людей не сыщешь. Вот станут гадать, откуда позвать лекаря, — вышло, что без снадобий лекаря с западной стороны никак не обойтись. Хорошо, а возможно ли вытребовать лекаря с самого острова Сикоку?^{251} А вот выпало жителю с побережья земли Тоса на этом самом Сикоку призвать лекаря с юга. И что теперь ему остаётся — дожидаться лекаря из страны Рюкю?»

Сказав так, этот человек рассмеялся.

69

Некий учёный муж говорил так: «Скрывать добродеяния для учёного мужа — вещь первейшая^{252}, но поступать так непросто. Вот нашёл бедняк сто монет и решил возвратить их хозяину. Этот человек достоин похвал божественных. А вот вовсе не бедняк, а человек состоятельный: пусть найдёт он сто монет, но навряд ли поспешит вернуть их владельцу — уж таков нынешний мир. В этом мире даже малое добро увидишь редко.

А вот пример другого рода. Не учёному горожанину, а другому человеку срочно понадобился рабочий инструмент, который стоит сто монет. Тогда он поначалу говорит продавцу, что цена этому инструменту — десять монет. Убедившись, что инструмент таков, что и вправду стоит сто монет, он решает, что возьмёт инструмент только со скидкой в десять монет. Инструмент и вправду тянет на сотню, но покупатель говорит хозяину: не годится продавать инструмент задёшево, торговать без солидного барыша — не дело, а потому я плачу тебе целых девяносто монет. В конце концов он сберегает свои десять монет и покупает инструмент за девяносто. Этот человек действительно учён, можно его и мудрецом назвать. Пусть другие люди и не достигают таких высот, но если они упорны в достижении цели, их следует назвать и вправду удивительными».

Те горожане, кто слушал эти речи, устыдились своего несовершенства, но премудрость эту в свой мешок складывать не стали.

70

Некий человек говорил так: «У горожанина свой прибыток, а у самурая — свой. Если горожанин будет желать только славы, а не прибыли — конец ему. Если же самурай будет желать только прибыли, а не славы — тогда конец уже ему. Тот, кто знает, как верно сочетать славу и прибыль, — тот знает Путь. Люди четырёх сословий решают вопрос о мере славы и прибыли каждый день. И только сумасшедший разделяет их напрочь. В таком случае и слава, и прибыль теряют смысл».

71

Некий человек говорил так: «Если понаблюдать пару-тройку дней за толпой, устремившейся на поклонение какому-нибудь знатному божеству или чудотворной Каннон^{253}, увидишь много забавного и жалкого. Мужчины с женщинами просят о самом разном, чего и самые дотошные письмоводители и столоначальники исполнить не могут, — в общем, ожидают от будд и божеств чудес чудных. Просят, чтобы письмоводители не оставили без внимания их ничтожные заявления, что, конечно, идёт вразрез с правилами приличия, соблюдаемыми в обществе. А уж про общество будд и богов и говорить нечего. Есть ведь люди, которые полагают, что выражение “умерь свой блеск, смешайся с пылью” относится именно к буддам и богам^{254}. То есть будды и боги скрывают свой нестерпимо яркий свет, таят в себе сострадание, сочувствуют людям и протягивают руку помощи даже самым гнусным и грешным. То есть “смешаться с пылью” означает следующее. Каким бы отвратительным и подлым ты ни был, всё равно тебе будет даровано сострадание. Но бывает и так, что хотят помощи немыслимой и человек желает от внушающих трепет божеств и будд того, что испачкает их. А это ставит их в затруднительное положение. В песне Ватанабэ Цуна