Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 - [217]

Шрифт
Интервал

, которая всегда наблюдается, но различается от страны к стране, это люди и их «порог терпения». На самом деле даже в патрональных автократиях, по замечанию Петрова и его соавторов, «наличие некоторой реальной оппозиции в избирательных бюллетенях на выборах, а также некоторых политических свобод (таких как обмен информацией, создание организаций и наблюдение за выборами) навязывает режиму некоторую ответственность, заставляя его выбирать политические меры, больше отвечающие настроениям в обществе, чем в их отсутствие»[1153]. Эта мысль проиллюстрирована на Схеме 7.26 с помощью простой модели, основанной на предложенной авторами схеме. Горизонтальная ось показывает, насколько сильно люди недовольны политикой, то есть деятельностью режима, которая влияет на их жизнь (последствия социальной политики, то есть ее последствия для общества). Реакция людей на определенную политику может быть (a) одноразовой, то есть касаться только определенных политических мер, или (b) кумулятивной, что означает, что определенная политика – это «последняя капля», потому что люди уже испытывали на себе проводимую ранее подобную политику. Это приводит нас к понятию «порог терпения», который обозначает тот уровень недовольства, при котором люди начинают предпринимать политические действия, обычно отказывая правящей партии в поддержке. Вероятно, это не приведет к немедленной смене руководства, так как ни один политический режим не обладает повышенной чувствительностью к общественному мнению. Тем не менее процесс публичного обсуждения делает либеральные демократии более чувствительными к общественному запросу, по сравнению с патрональными автократиями, где этот процесс нейтрализуется, а власти в целом менее ответственны [♦ 4.3]. Вертикальная ось, показывающая ущерб для властей, отражает этот момент. Как это видно на схеме, даже незначительное превышение порога терпения способствует тому, что демократические лидеры уступают оппозиции, у которой есть мотивация и средства для того, чтобы извлечь выгоду из народного недовольства. Напротив, верховный патрон может переступить через порог терпения, не теряя при этом власть, благодаря нейтрализованному публичному обсуждению[1154].


Схема 7.26: Ущерб для лидера и выработка политики в либеральных демократиях и патрональных автократиях


На схеме ниже мы называем точку, стоящую на вертикальной оси и обозначающую момент, когда лидер начинает терять власть, точкой реакции, так как именно в этот момент правящая политическая элита должна принять меры, чтобы остановить потерю популярности и снизить риски (a) электоральной коррекции и перехода в статус оппозиции либо (b) электоральной / экстраэлекторальной реституции и преследования за преступления, совершенные во время нахождения у власти [♦ 4.3.3.2, 4.4.4]. В этих двух точках, различных для либерально-демократических и патронально-автократических лидеров, может завершиться их политическая карьера. (Поскольку лидеры консервативной автократии тоже не совершают преступлений, недовольство политикой в их случае может привести только к пункту (а), что мало чем отличается от либеральной демократии [♦ 7.2.1].)

Обычно правящая политическая элита в обоих режимах старается действовать в пределах нулевого уровня недовольства и того момента, когда она начинает терять власть. Тем не менее представители власти, хотя и опираются в большой степени на опросы общественного мнения, не располагают всей полнотой информации: они могут ошибаться в оценке результатов своей политики, «порога терпения» людей, а также в определении той точки, когда они утрачивают власть[1155]. Возникает вопрос: что могут сделать лидеры, когда они доходят до точки реакции? В либеральных демократиях, где факторы, вызывающие реакцию людей, могут быть либо намеренными, либо непреднамеренными последствиями публичной политики, очевидная вещь, которую могут сделать представители власти, – это изменить политический курс. Они могут либо (a) изменить политические меры, спровоцировавшие недовольство, на котором оппозиция зарабатывает свой политический капитал, либо (b) проводить другую политику, цель которой успокоить людей и повлиять на их кумулятивное впечатление от деятельности режима. Однако в патрональных автократиях, где последствия публичной политики, вызывающие реакцию, являются непреднамеренными побочными эффектами патрональной политики, верховный патрон может либо (a) изменить политику, либо (b) попытаться расширить свое пространство для маневра с помощью средств публичной власти. С одной стороны, он может добиться этого за счет дальнейшей нейтрализации процесса публичного обсуждения, то есть новых односторонних изменений в избирательной системе, преследования представителей оппозиции или запуска кампаний с монополизацией общественного дискурса с целью его переосмысления[1156]. С другой стороны, верховный патрон может применять насилие, что подразумевает либо собственно государственное принуждение (например, с участием полиции), либо государственное принуждение, отданное на аутсорсинг (например, с участием вооруженных группировок или организованного подполья) [♦ 4.3.5.4]

Продолжить чтение
Еще от автора Балинт Мадлович
Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.

Рекомендуем почитать
Полемика Хабермаса и Фуко и идея критической социальной теории

Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.

Диалектический материализм

Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].

Исторический материализм

 Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.

Творчество и развитие общества в XXI веке: взгляд науки, философии и богословия

В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.

Священное ремесло. Философские портреты

«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.

Падамалай. Наставления Шри Раманы Махарши

Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.

АУЕ: криминализация молодежи и моральная паника

В августе 2020 года Верховный суд РФ признал движение, известное в медиа под названием «АУЕ», экстремистской организацией. В последние годы с этой загадочной аббревиатурой, которая может быть расшифрована, например, как «арестантский уклад един» или «арестантское уголовное единство», были связаны различные информационные процессы — именно они стали предметом исследования антрополога Дмитрия Громова. В своей книге ученый ставит задачу показать механизмы, с помощью которых явление «АУЕ» стало таким заметным медийным событием.

Распалась связь времен? Взлет и падение темпорального режима Модерна

В своей новой книге известный немецкий историк, исследователь исторической памяти и мемориальной культуры Алейда Ассман ставит вопрос о распаде прошлого, настоящего и будущего и необходимости построения новой взаимосвязи между ними. Автор показывает, каким образом прошлое стало ключевым феноменом, характеризующим западное общество, и почему сегодня оказалось подорванным доверие к будущему. Собранные автором свидетельства из различных исторических эпох и областей культуры позволяют реконструировать время как сложный культурный феномен, требующий глубокого и всестороннего осмысления, выявить симптоматику кризиса модерна и спрогнозировать необходимые изменения в нашем отношении к будущему.

Внутренняя колонизация. Имперский опыт России

Новая книга известного филолога и историка, профессора Кембриджского университета Александра Эткинда рассказывает о том, как Российская Империя овладевала чужими территориями и осваивала собственные земли, колонизуя многие народы, включая и самих русских. Эткинд подробно говорит о границах применения западных понятий колониализма и ориентализма к русской культуре, о формировании языка самоколонизации у российских историков, о крепостном праве и крестьянской общине как колониальных институтах, о попытках литературы по-своему разрешить проблемы внутренней колонизации, поставленные российской историей.

Революция от первого лица. Дневники сталинской эпохи

Представленный в книге взгляд на «советского человека» позволяет увидеть за этой, казалось бы, пустой идеологической формулой множество конкретных дискурсивных практик и биографических стратегий, с помощью которых советские люди пытались наделить свою жизнь смыслом, соответствующим историческим императивам сталинской эпохи. Непосредственным предметом исследования является жанр дневника, позволивший превратить идеологические критерии времени в фактор психологического строительства собственной личности.