Последняя книжная лавка в Лондоне - [50]

Но ее ноги приросли к земле, пока грохот бомб продолжался. Он раздавался снова и снова, и снова.

Чья-то рука легла ей на плечо.

– Вам следует укрыться в бомбоубежище, мисс.

Грейс кивнула, не потрудившись взглянуть на говорившего мужчину. Как она могла отвести взгляд от развернувшейся перед ней ужасной сцены, которая заставляла ее пристально наблюдать за бомбардировщиками?

Неподалеку пронзительно закричала женщина, ее вопль был наполнен ужасом и страхом. Именно тогда Грейс нашла в себе силы сдвинуться с места. Но она направилась не в бомбоубежище. Ведь миссис Уэзерфорд была дома и, скорее всего, проигнорировала предупреждение, как и все остальные.

Мужчина, уполномоченный ГО, ее коллега, уже направлял людей к ближайшему бомбоубежищу. Он прихрамывал на одну ногу, что, должно быть, помешало ему быть призванным в армию. Мужчина повернулся к Грейс с широко раскрытыми глазами на бледном лице и махнул ей следовать за ним.

Девушка покачала головой.

– Я доберусь до дома за несколько минут. У нас есть бомбоубежище Андерсона.

Его взгляд скользнул по самолетам, по-прежнему безжалостно атакующим Ист-Энд, и он отвернулся в молчаливом согласии. Она, не теряя времени, проделала короткий путь обратно на Бриттон-стрит.

К тому времени, когда Грейс добралась домой, небо из серо-черного превратилось в ярко-оранжево-красное, как будто та часть Лондона стала пылающим адом. Грейс толкнула входную дверь и позвала миссис Уэзерфорд.

Грейс перешагнула через груду почты на полу у двери, не потрудившись поднять ее и положить к растущей стопке на столе, как обычно делала.

Ноги пожилой женщины торчали сразу за стеной, в гостиной, где она, скорее всего, сидела в кресле «Морриса».

– Лондон бомбят. – Грейс попыталась скрыть страх в своем голосе, когда подошла к подруге своей матери. – Мы должны немедленно отправиться в бомбоубежище.

Но миссис Уэзерфорд не хотела уходить, предпочитая оставаться там, где сидела с отрешенным, унылым взглядом. После нескольких неудачных попыток уговорить ее отправиться в безопасное место, Грейс оставила пожилую женщину в гостиной и встала на крыльце дома, наблюдая за немецкими самолетами. Если они приблизятся, она позаботится о том, чтобы миссис Уэзерфорд укрылась в бомбоубежище, даже если ей придется тащить пожилую женщину на себе.

Но самолеты не приближались. Через какое-то время жители Бриттон-стрит присоединились к ней на крыльцах своих домов, молча наблюдая, как немецкие самолеты продолжают свое безжалостное наступление в пылающем небе.

Несмотря на все это, Грейс не могла перестать думать о людях Ист-Энда. Тамошние жители тоже воздерживались от безопасности бомбоубежищ, как многие в остальной части Лондона? Смогли ли бомбоубежища вообще защитить их в условиях такой стремительной атаки?

Сколько людей погибло?

При одной мысли о жертвах она содрогнулась.

Какое-то время спустя грохот падающих бомб прекратился и прозвучал отбой воздушной тревоги. Грейс повернулась, чтобы снова войти в дом, и заметила миссис Несбитт, неподвижно стоящую на лестнице соседнего дома. Она приподняла бровь, глядя на Грейс.

– Ну, вот и все, я полагаю.

Грейс ничего не ответила и вошла в дом. Она нашла миссис Уэзерфорд в кресле, где ее и оставила.

Той ночью Грейс не должна была по графику дежурить в патруле ГО, ее смены ставились три раза в неделю. Но не успела она даже приготовиться ко сну, как снова раздался вой сирены воздушной тревоги.

Всплеск адреналина пронзил Грейс, и на этот раз она не приняла отказа от миссис Уэзерфорд. Открыв окна, отключив электричество и наполнив ванну водой, Грейс заставила миссис Уэзерфорд спуститься в «Энди». Они спотыкались в почти полной темноте, опрокидывая горшки и садовые принадлежности по пути.

В бомбоубежище пахло мокрым металлом, землей и заброшенностью. Оно было скорее сараем, чем местом, где можно укрыться на какое-то время. Вой сирены оборвался, сменившись оглушительной тишиной. Это была выжидательная тишина, которая обещала, что Лондону придется пережить гораздо большее, чем он уже вытерпел ранее в тот день. Каждый нерв в теле Грейс был натянут как струна, и кожу покалывало от напряжения.

Она чиркнула спичкой и зажгла свечу, которую принесла вместе с их противогазами. Пламя было небольшим, но все же немного осветило тесное пространство «Энди». Вдалеке послышался знакомый гул самолетов, их зловещий однотонный звук усиливался под сводом металлического каркаса, отдаваясь вибрацией в груди Грейс.

Снова раздались глухие удары – новые сброшенные бомбы. Грейс изо всех сил старалась не вздрагивать при каждом отдаленном ударе.

– Как ты думаешь, это последние звуки, которые слышал Колин? – размышляла миссис Уэзерфорд, не отрывая взгляда от мерцающего пламени свечи. – Полагаешь, он был напуган?

– Я думаю, что он был храбрым, – уверенно ответила Грейс. – Зная Колина, можно предположить, что он, вероятно, пытался кого-то спасти.

– Я в этом уверена, – согласилась миссис Уэзерфорд и кивнула, слезы ярко заблестели в ее глазах. – Я виновата в его смерти так же, как и немцы. – Она шмыгнула носом. – Я позволила ему вырасти слишком добрым, слишком милым. Я никогда не должна была позволять ему быть таким… таким ранимым.