Последняя книжная лавка в Лондоне - [28]

Грейс уронила ложку, и та звякнула о край чашки. Вспомогательный территориальный корпус (ВТК) был женским подразделением Британской армии. От Вив потребуют, чтобы она прошла обучение и, скорее всего, распределят куда-нибудь еще, кроме Лондона.

– Зачем тебе это надо?

– А почему бы и нет? – повела плечом Вив. – Судя по тому, что я слышала, женщины там служат в качестве секретарей и продавщиц. Я бы занималась чем-то подобным тому, что делаю сейчас, но, по крайней мере, помогла бы покончить со всем этим. – Она взмахнула руками, чтобы показать всю полноту их нынешней ситуации. – Мне не терпится, чтобы война закончилась, и мы могли бы ходить в кино и на танцы, не опасаясь, что по дороге домой нас переедет автомобиль. И, может быть, встретить красивого незнакомца, когда все мужчины вернутся с войны, возможно даже пойти на свидание. Я хочу перестать беспокоиться о том, что может начаться бомбардировка или что будет введено нормирование продуктов. Я хочу, чтобы жизнь снова стала нормальной.

– Но ты ведь любишь «Хэрродс», – возразила Грейс.

– Это так волнующе. – Вив уронила руки на колени. – Или, по крайней мере, так было вначале. Так мало женщин сейчас заботит мода. Те, кто все еще приходят в магазин, рассказывают мне о своих проблемах. Они все очень беспокоятся о своих мужьях, которых отправили на войну, и о своих детях, которых отдали на попечение незнакомцам в сельскую местность. И эти женщины получают невыносимо печальные письма о том, что их малыши хотят вернуться домой и клянутся быть хорошими, чтобы их снова не отослали.

Она посмотрела на свои руки.

– Я просто хочу, чтобы все это закончилось.

Внезапно тишину дома в дождливый день нарушил сдавленный крик.

Вив и Грейс вздрогнули, встретились обеспокоенными взглядами, затем вскочили из-за стола, чтобы выяснить, что послужило причиной такого звука. Миссис Уэзерфорд замерла у входной двери с пачкой конвертов, разбросанных у ее ног, и прижимала пальцы к губам. Колин стоял перед ней в белой рубашке с закатанными до локтей рукавами и держал в руках открытое письмо.

– Что случилось? – спросила Вив.

– С вами все в порядке? – Грейс бросилась к миссис Уэзерфорд.

Она даже не обратила внимания на Грейс, продолжая смотреть на Колина широко раскрытыми за стеклами очков глазами.

Грейс посмотрела на Колина, который впервые не покраснел при их появлении, выражение его лица было напряженным, он сосредоточенно изучал письмо. Колин сглотнул, отчего выступающий на тонкой шее кадык дернулся.

– Наконец-то это случилось.

Он показал девушкам полученное письмо, где жирным шрифтом вверху было написано «Закон о национальной службе (Вооруженных силах) 1939 года» от Министерства труда и национальной службы. Суббота, 11 ноября, – дата, когда ему необходимо явиться в Центр медицинской комиссии для прохождения осмотра, была помечена синими чернилами.

– Я думала, что тебе дадут бронь по профессии. – Миссис Уэзерфорд покачала головой, ее взгляд упал на приказ с явным недоверием.

– Они только сказали, что попытаются, мам, – терпеливо ответил Колин. – Никто не давал никакой гарантии. Я не могу оставаться здесь, пока другие мужчины сражаются.

Миссис Уэзерфорд пронзила сына пристальным взглядом.

– Ты вызвался добровольцем?

– Нет. – Он снова повернул письмо к себе и сжал челюсти. – Я знаю, ты не хочешь, чтобы я уходил, мам. И я знаю, что ты пыталась удержать меня здесь. Но я не могу проигнорировать это. И не буду.

Грейс изучала Колина, пока они с матерью разговаривали, бумага в его больших нежных руках слегка подрагивала, несмотря на то, что он расправил плечи с решимостью поступить правильно. И ее сердце разбилось – такие люди, как Колин, не были созданы для войны.

– Тебя призывают в День памяти павших. – Миссис Уэзерфорд провела руками по голубому с цветочным узором платью, которое Вив сшила для нее. Грейс был знаком этот жест. Миссис Уэзерфорд делала так, когда пыталась контролировать свои эмоции.[3]

– Твой отец погиб, чтобы сделать этот день возможным, – продолжила она. – Как они могли призвать тебя именно в этот из всех других дней? – Ее голос зазвенел от страха и боли.

Грейс снова потянулась к миссис Уэзерфорд, но пожилая женщина отмахнулась от нее.

– Я должна позвонить мистеру Саймонсу. Он сказал мне, что подал заявку, чтобы ты стал незаменимым сотрудником. Он сможет…

Колин шагнул к матери, чтобы остановить ее. Миссис Уэзерфорд остановилась и посмотрела на него широко раскрытыми влажными глазами.

– Я внесу свой вклад, мам. – Он выпятил свою худую грудь. – Я нужен нашей стране.

Горло Грейс сжалось от нахлынувших эмоций. Этот мягкосердечный, добрый молодой человек, который в силу своего достаточно юного возраста был еще немного наивным, проявил такую храбрость.

Она не могла представить себе этот дом без Колина, а миссис Уэзерфорд без своего сына, в котором она души не чаяла и на которого всегда смотрела глазами, сияющими гордостью и любовью.

У миссис Уэзерфорд задрожал подбородок. Она сжала губы, и быстро заморгала.

– Прошу прощения, – выдавила пожилая женщина. – Я…

Она быстро взбежала по лестнице. Мгновением позже дверь ее спальни на втором этаже захлопнулась и тишину нарушил пронзительный вопль мучительной боли.