Последний друг - [5]
Явился он на следующий день. С порога было понятно, что пьян.
— Ты сволочь, — сказал он. — Ты подлец! — Упал на стул и заплакал. — Что ты написал?! Какое имеешь право?! Кто ты такой?! Я работал над романом три года! Понимаешь? Три года! Я мечтал о нем тридцать лет!
Редактор молчал.
Мужские слезы — тяжкое зрелище, и все в редакции глухо молчали.
— Ты отнял у меня три года жизни! Да что там — три года! Ты отнял у меня более важное — надежду!
Похоже, не так уж он был пьян.
Невозможно было отвести глаз от его мокрого лица. Но, похоже, сам он не замечал, что плачет.
— Ты отнял у меня дружбу! Как ты этого не понимаешь? Ты был моим последним другом! Я больше никогда не приду к тебе! Я тебя никогда больше не увижу! Не поздороваюсь с тобой, не пожму тебе руку!.. Ты это понимаешь? Ты старый, у тебя больше никогда не будет друзей! Ты будешь жить один! Понимаешь?..
— Но что я могу сделать, Алеша?
— Не знаю… Я не знаю!
Ушел.
В редакционной комнате работали еще два человека — в отделе поэзии и критики. Оба они строго глядели на него.
— Плохой роман! — закричал Редактор. — Плохой!
Беда в том, что слезы Сокольникова были вызваны его паршивыми словами, его бессовестным решением.
Писатели работают по-разному. Одни уходят в молчаливое одиночество, другие жаждут немедленного успеха и с первых страниц начинают искать слушателей. Сокольников — молчал. А поскольку друзей у него не было, приходил в редакцию и время от времени давал понять, что пишет некий особенный исторический роман. И он, Редактор, одобрительно кивал.
Несколько дней спустя он позвонил Сокольникову. «Давай поговорим, Алеша», — предложил как мог спокойно и ровно. «Нет», — отозвался тот и положил трубку.
Вот теперь Редактор понял и почувствовал, что — виноват перед ним. Роман у Сокольникова безнадежно плохой, но виноват в слезах Сокольникова — он.
Почувствовал, что сегодня не уснет и отправился к компьютеру посмотреть почту и новости. Да и светало.
Редактор сидел за компьютером, читал повесть молодого автора и не мог решить, что с ней делать: отклонить или принять, и переписывать многие страницы. Переписать — сослужить дурную службу автору, отклонить — погубить неплохую идею. В любом другом случае отклонил бы, если бы не, как говорится, личный контакт: молодой человек приходил в редакцию с трехлетней дочкой — кудрявым голубоглазым ангелом, — и Редактор по старости своей не мог ее забыть. Удивительной красоты была девочка. Кроме того, вдруг попросилась к нему на колени. И вспомнив это, решил: надо публиковать. Сразу же позвонил автору: «Приходи, — сказал, — есть разговор. — И засмеялся: — С дочкой!»
В эту минуту и влетел Королевич в кабинет. Шмякнул на стол какой-то журнал, листки, распечатанные на принтере. «Читай!» — сказал, глядя в глаза. «Что это?» — «Мой тебе ответ!» — произнес, ликуя, и исчез, оставив после себя энергию зла.
Да, чтение было поучительное. Соглашаться приходилось со многим. Да, неглупо. Он, Редактор, был виноват перед журналом, перед читателями: ввязался в доработку той повести, а потом поздно было отступать. Помнится, внутренне оправдывал себя: есть необычные страницы о жизни волков, есть и попытки бытовой философии. Радовался, что критика не обратила внимания на эту публикацию. Казалось, проскочило, пронесло. Но и правда: нет ничего тайного, что не стало бы явным.
Одно было непонятно: почему Королевич только теперь показал рецензию? Чего ждал?
Что касается его собственных рассказов, жирно исчерканных Королевичем фломастерами в журнале… Нет! Никогда! Ни одного слова!
Однако что-то знакомое почудилось в этих словах. Кто-то их недавно произносил…
Нахмурился.
Выйдя из редакции, Королевич отправился в сторону парка. День стоял солнечный, в парке было полно детей, катались на качелях, каруселях и кричали, будто наступил всемирный праздник. Настроение и состояние у него постепенно менялось. Дело сделано, противник разбит. Все хорошо, он отстоял свои позиции. Все правильно. Конечно, в чем-то Редактор может быть прав, но… Нет, сомнений нет и не должно быть. Впереди — юбилей.
Мир, как известно, тесен. Один из них оказался в одном конце длинного коридора, другой в противоположном. Не встречались они больше месяца. Что делать? Улыбнуться и протянуть руки или как бы не заметить друг друга? Избежать встречи можно было только кинувшись сломя голову в туалеты, одному в мужской, другому в женский. Или развернуться на сто восемьдесят. Или одному — взлететь, другому — провалиться.
Но поздно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Екатерина Великая и Георгий Конисский, обер-комендант Родионов и предводитель дворянства Ждан-Пушкин, городничий Радкевич и капитан-исправник Волк-Леванович и многие иные, не менее замечательные люди, встретившиеся в г. Мстиславле 17 января 1787 года.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.