Последнее совпадение - [7]
Швейцар, несмотря на нелепое одеяние, все же меня порадовал: его маячившая перед входом была единственным признаком того, что в «Моргане» ещё теплится жизнь; во всяком случае, за первые семнадцать минут бдения больше я не видел ни души. Не считая, правда, нескольких случайных прохожих: старушка, божий одуванчик, даже остановилась и мило заметила, что стоит замечательная погода, а седовласый индюк в трусах и майке, бежавший трусцой, едва не сбил меня с ног, увлеченный какой-то идиотской музыкой, оравшей из наушников.
Словом, от избытка посетителей «Моргана» не страдала, если, конечно, вопреки предположению Фреда, все они не ломились с черного хода. Наконец остановившееся перед входом такси высадило молодую парочку, потом подкатила ещё одна машина, сразу после чего швейцар остановил такси для более пожилой пары, покидавшей дискотеку. Я зевнул, начиная сожалеть, что бросил курить, и поудобнее оперся на решетку, прутья которой немилосердно вгрызались мне в спину. Светящиеся стрелки наручных часов подсказали мне, что уже двадцать минут одиннадцатого. Неужели Франт Линвилл вознамерился провести в «Моргане» весь вечер?
Я уже всерьез задумывался, не покинуть ли свой пост, когда хромированные двери дискотеки распахнулись, и на улицу, сопровождаемый приятелем, степенно вышел сам Линвилл, собственной персоной. Прежде чем продолжать, хочу честно признаться, что на следующее утро, когда я посвятил Вульфа в случившееся накануне, мнение, высказанное им о моих мыслительных способностях, было не самым высоким. «Арчи, — произнес он, — как я не раз уже тебе говорил, твой злейший враг — невыдержанность. И случившееся только лишний раз это подтверждает. Ты даже не удосужился составить план действий!»
Ладно, поделом мне, ведь недавно, сидя за чашечкой кофе в кабинете, я и впрямь потратил время зря, хотя мог бы, по крайней мере, разработать хоть какую-то стратегию. Тогда же, увидев выходящего из дискотеки Линвилла, я, отринув все мысли прочь, решительно устремился к нему, едва успев увильнуть от шального автомобиля и юного корейца-рассыльного на велосипеде. Швейцар уже поднес к сложенным в дудочку губам свисток, чтобы остановить такси для своих клиентов, когда я вырос перед ними, словно из-под земли.
— Франт Линвилл? — обратился я к более высокому из парочки, прилизанному брюнету с глубоко посаженными глазами, делающими его похожим на молодого красавчика, рекламирующего продукцию Джорджио Армани.
Повернувшись ко мне, Франт Линвилл удостоил меня ослепительной улыбкой в стиле Кирка Дугласа:
— Возможно. Что вам надо?
Речь и манера держаться вполне соответствовали моим представлениям о нем. Пока.
— Я хотел бы переговорить с вами — с глазу на глаз, — ответил я.
Я многозначительно посмотрел на его светлоголового приятеля-лилипута и перевел взгляд на швейцара. Тот усиленно разглядывал пуговицы на ливрее.
— А, очередной репортеришка, — презрительно ухмыльнулся Линвилл, сложив руки на груди и вздернув подбородок. — Что-то я вас не припомню, приятель.
Знавал я любителей дешевых хот-догов на Лексингтон-авеню, которые изъяснялись куда изящнее.
— Вообще-то я не из газеты, — промолвил я, — а…
В эту минуту коротышка вставил слово, которое я на этих страницах не приведу, но которое целиков завладело моим вниманием.
— Заткнись, мини-хорек, — процедил я, угрожающе придвигаясь, — если не хочешь, чтобы я подмел тобой улицу.
Пигмей повторил это слово, и я уже вздернул было правую руку, но швейцар ловко перехватил её, прежде чем я успел размахнуться. В ту же минуту из дверей выбралась пестро разодетая парочка, и женщина в белой меховой шубке (абсолютно ненужной в эту погоду) испуганно взвизгнула. Потом проверещала заплетающимся языком:
— Ой, Джош, они тут, кажется, драку затеяли! Боже, какой кошмар!
— Какой стыд, ты хотела сказать, — поправил её Джош голосом, который свидетельствовал о том, что хоть один из этой пары был трезв, пусть даже и не умел подбирать пиджак в тон брюкам. — «Моргана» уже давно превращается в притон. Больше мы сюда ни ногой. Пошли быстрее, такси мы и сами найдем!
— Прошу вас, сэр, оставьте их в покое, — тихонько попросил швейцар, не выпуская моего запястья. Ему было уже лет под шестьдесят — седые волосы, красное лицо и голубые глаза под стать дурацкой ливрее, — и он смотрел на меня таким страдальческим взором, словно моя выходка обрекала его на голодную смерть.
— Да, приятель, послушай мудрого совета и вали отсюда, — добавил Линвилл на своем подзаборном английском. — А то выйду из себя и разрешу Холли тебя отделать!
Приятели дружно загоготали, а седовласый швейцар, прекрасно понимавший, что мне ничего не стоит размазать его по стенке, потихоньку освободил мою руку.
— Прошу вас, сэр, — умоляюще повторил он. — Оставьте этих джентльменов в покое.
— Вам бы следовало проверить значение слова «джентльмен» по словарю, — огрызнулся я, но было уже ясно, что первый раунд я проиграл. Я повернулся и, поджав хвост, убрался восвояси, подгоняемый обидным хохотом и ухарским свистом.
Глава 4
Я не любитель выпивать в барах, особенно в одиночку, но в тот вечер сделал исключение. Оставив упивающуюся победой троицу перед входом в «Моргану», я прошагал по Второй авеню к югу, кварталов, эдак, с шесть. Потом, все ещё кипя как чайник, решил завернуть в полупустой ирландский бар. Две порции виски с содовой спустя я уже начал отходить, но был все ещё достаточно зол, чтобы представлять, с каким удовольствием скинул бы Линвилла и его горлопана-приятеля с самого высокого моста в Ист-Ривер.
Не один писатель пытался возродить стиль Рекса Стаута, но лишь Роберту Голдсборо удалось уловить дух его неподражаемых детективов. Читателя ждет новая встреча с самым блисательным сыщиком нашего века. Крутые повороты сюжета, хитроумные интриги, сочные диалоги и тонкий юмор - НИРО ВУЛЬФ ВЕРНУЛСЯ, ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ! Таинственный враг преследует угрозами знаменитого телепроповедника. Ниро Вульфу это дело не по душе, поэтому в церковь на Стейтон-Айленде отправляется Фред Даркин. Но храм посещает смерть - и все улики против Фреда.
У Ниро Вульфа немного друзей, но этим немногим он хранит непоколебимую верность. Одним из таких друзей, в частности, является не личность, а целое учреждение — «Нью-Йорк газетт», которая на протяжении долгих лет оказывала ему помощь. При этом Вульф тоже не единожды помогал газете. Но главное состоит в том, что его волнует судьба «Газетт». Поэтому он взялся за расследование, не имея клиента и без перспективы на гонорар, хотя в конечном итоге получил и то, и другое.
Молодой писатель Чарльз Чайлдресс, продолжатель популярной серии детективных романов про сержанта Барнстейбла, был найден застреленным в своей квартире. Большинство, включая полицию, сочли это самоубийством. Но издатель Хорэс Винсон, обратившийся за помощью к Ниро Вульфу считает иначе — это убийство. Кто же совершил это преступление? Все подозреваемые имеют мотивы и могли желать смерти писателю. Сумеете ли вы, обладая всей информацией, догадаться — кто убийца?© Dimuka.
Книга содержит подробные биографии Шерлока Холмса и доктора Уотсона, составленные одним из лучших авторов шерлокианы Джун Томсон на основании детального анализа всех произведений А. Конан Дойла о великом сыщике.
Классика детективного жанра!Таинственные истории о преступлениях, совершенных в замкнутом пространстве. Несущийся навстречу беде поезд – их главный герой… Романы «Римский экспресс» и «Пассажирка из Кале», включенные в это издание, начинаются похоже: поезд отправляется и впереди, казалось бы, скучные часы ожидания… Но в конечный пункт пассажиры приедут другими людьми. Если, конечно, останутся живы…
Случаи из практики величайшего сыщика всех времен и народов, о которых только упоминал в своих рассказах его друг и ассистент доктор Уотсон.Известный карточный скандал в «Нонпарель-клубе», случившийся вскоре после завершения дела о собаке Баскервилей.
В 1887 году Холмс расследовал несколько довольно щекотливых и секретных дел. Среди них было дело «нищих-любителей», причудливый сюжет которого, несмотря на блестящий успех расследования, препятствовал стремлению Ватсона рассказать о нем широкой публике. Наконец настало время изложить факты касательно полковника Пендлтона-Смайта и весьма странной организации, к которой он принадлежал.Рассказ проливает свет на белое пятно в жизни и подвигах Шерлока Холмса и достойно дополняет классический ряд приключений Великого Сыщика.