Последнее совпадение - [36]

— А в чем дело? Вы не верите, что у меня есть деньги? — резко спросил Майкл.

— Напротив, мистер Джеймс, я совершенно уверен, что они у вас есть.

— Тогда, что вас заботит? Вы сказали, что «при определенных обстоятельствах» вы бы, как вы выразились, были бы готовы рассмотреть мое предложение. Что вы имели в виду? Что это за обстоятельства?

Вульф слегка переместил свою махину в кресле.

— Первым и основополагающим обстоятельством для меня стала бы виновность лица, сделавшего мне это предложение. Вы же, сэр, совершенно очевидно, к убийству непричастны.

Майкл Джеймс привстал было, гневно посмотрел на Вульфа, ответившего ему не менее свирепым взглядом, и снова уселся.

— Послушайте, Вульф, — сказал он, — возможно, вы и гений, но на сей раз вы сели в лужу. Неужто вы и вправду считаете, что получите денежки моей сестры после того, как я чистосердечно сознался в убийстве Линвилла? Если да, то у вас с головой не все в порядке. Крыша поехала.

Тут я должен прерваться и признаться вам, что на самом деле Джеймс такое выражение не употреблял. Дело в том, что Вульф строго настаивал на том, чтобы в своих изложениях я избегал матерщины, по возможности, заменяя самые крепкие словечки эвфемизмами. На сей раз я обошелся оборотом «крыша поехала», но вы вправе подставить вместо него другие слова. Возможно, даже угадаете.

Вульф же в ответ только хрюкнул и возразил:

— На мой взгляд, ваша сестра вполне способна найти верное применение своим средствам. Будь я шарлатаном, она бы это поняла сразу и поступила соответствующим образом. Впрочем, если хотите, можете поделиться с ней своими соображениями относительно моих намерений — это отнюдь не возбраняется.

— Именно так я и сделаю! — воскликнул Майкл, выскакивая из кресла. — Где она?

Я вывел Майкла в прихожую, оставив Вульфа наедине с любимой забавой пивом и книгой, и сопроводил в гостиную. Норин, завидев нас, поспешно встала; в течение нескольких секунд брат с сестрой молча смотрели друг на друга.

Я прервал эту сцену, заявив, что они могут остаться и обсудить сложившееся положение наедине. Норин, по-моему, хотела воспользоваться моим советом, тогда как Майклу явно не терпелось удрать как можно быстрее. Он буквально взашей вытолкал сестру на улицу. Дождь снаружи уже перестал, а вот в воздухе висела устойчивая сырость. Уже на крыльце Норин обернулась и кинула на меня извиняющийся взгляд — мол, что делать, таков наш Майкл.

— Ну что, как вам наш юный подозреваемый? — спросил я Вульфа, вернувшись в кабинет.

— Пф! Этот человек невинен, как новорожденный ягненок, — фыркнул Вульф.

— Точно. Если он хоть ногой ступал в этот гараж, то я — нобелевский лауреат по ядерной физике!

Вульф поморщился и раскрыл новую книгу. «Краткую историю времени» Стивена В. Хокинга. Рабочий день для него завершился, а я был не в настроении его шпынять. В конце концов завтрашний распорядок был мне уже известен, а у Вульфа, стань я снова, как он выражается, «несносным надоедалой», вполне хватило бы извращенной наглости, чтобы отменить уже данные мне поручения.

Глава 15

По воскресеньям устоявшийся с незапамятных времен в нашем особняке жесткий распорядок дня получает передышку. У Фрица в воскресенье выходной день, хотя иногда он остается дома и помогает нам с Вульфом сварганить что-нибудь съедобное на обед. Однако чаще он все-таки отсутствует, и тогда Его Пузачеству ничего не остается, как самому метаться по кухне, занимаясь стряпней. Оранжерейное расписание в такие дни тоже летит к чертям. Теодор обычно на весь день уезжает к сестре в Нью-Джерси, и Вульф лишь для очистки совести заглядывает наверх, да и то не всегда. Как правило, он целый день бьет баклуши, развалившись в своем слоновьем кресле и разгадывая кроссворд в воскресном выпуске «Таймс».

У меня по воскресеньям планы обычно бывают самые неопределенные. Я тоже ковыряюсь на кухне, особенно по утрам, а потом, покончив штудировать собственный экземпляр «Таймс», частенько навещаю Лили в её пентхаузе. Порой мы обедаем у неё или посещаем какой-нибудь концерт, шоу, а то и на бейсбольный матч заглянем. Если же Лили занята, то я развлекаюсь сам, например, приглашаю на бейсбол Сола или даже жертвую свой билет заезжим шулерам — как в последний раз.

На самом деле я вовсе не прочь поработать и в воскресенье, тем более что даже Вульф — зануда из зануд — и тот понимает, что пот, пролитый в выходной день, стоит двух будней, и вполне охотно компенсирует мне затраченное время. Что, кстати, и позволяет мне порой улизнуть в загородную резиденцию Лили, что близ Катоны, и приплюсовать несколько деньков к уик-энду, не разрывая отпуска.

А клоню я к тому, что решил посвятить это туманное воскресное утро Дугласу Роджеку. Правда, когда я, покончив с омлетом, колбаской, тостом, апельсиновым соком, двумя чашками кофе и воскресным выпуском «Таймс», встал из-за стола, потянулся и объявил Вульфу, что отправляюсь на промысел, было уже начало двенадцатого. Вульф одобрительно хрюкнул, но глаз от газеты не оторвал; тогда я, со свойственным мне остроумием пожаловался, что он меня недооценивает, после чего нацепил парадный костюм и, напомнив Вульфу, чтобы запер за мной дверь, был таков. Излишняя осторожность не мешала, поскольку Вульф успел обзавестись таким количеством врагов, которое не поместилось бы и в Мэдисон Сквер Гардене, а наш адрес был известен почти всем.