После ливня - [79]

Атыргуль нравился другой — секретарь комсомольского бюро своего факультета в университете Джамбул, общительный, разбитной парень. Девчонки обмирали при одном его имени, со вкусом обсуждали его наружность и прочили ему большое будущее. Атыргуль ходила с ним в кино, танцевала на всех студенческих вечерах, целовалась под тополями у общежития. Но однажды, когда они стояли в обнимку под старым тополем, к ним подошел широкоплечий высокий парень — отвергнутый Атыргуль студент ветеринарного факультета — и потянул Джамбула за рукав. Джамбул сделал вид, что не замечает нахала, но тот силой повернул его к себе, дал здоровую оплеуху и преспокойно удалился. Джамбул не посмел его догнать. Атыргуль после этого перестала с ним встречаться и чувствовала себя так, словно это  е е  ударили, о н а  не смогла защититься…

С Аргыном Атыргуль познакомила рано вышедшая замуж ее подруга Ботогез. Муж этой Ботогез работал в редакции, с Аргыном они были старые приятели. Подруга заранее расхваливала Аргына, его талант, ум, такт, и Атыргуль не могла дождаться, когда же знакомство состоится, даже спать стала хуже в предвкушении встречи, Однажды на занятиях она вдруг толкнула в бок сидевшую рядом Ботогез и спросила шепотом:

— Ну когда же ты меня познакомишь с твоим гением?

Они поженились через полгода после первого знакомства. И не потому, что влюбились друг в друга, да и вряд ли могли бы: слишком тщательно приглядывались они друг к другу. Впрочем, Аргыну с первой встречи понравилась Атыргуль, а ей он. Ему она не показывала дурных сторон своего характера, держалась скромно, даже стыдливо, взвешивала каждое словечко и не позволяла себе самых ничтожных вольностей вроде того, чтобы, например, громко засмеяться на улице. Аргыну не слишком была по душе такая чинность, но постепенно он привык и считал Атыргуль воспитанной девушкой.

Они, наверное, еще долго присматривались бы друг к другу, но тут произошел, казалось бы, незначительный случай, который не только превратил неопределенные размышления Аргына по поводу женитьбы в твердое намерение, но и заставил его действовать активно.

Однажды вечером они встретились у Ботогез, муж которой то ли уехал в командировку, то ли еще куда-то. Втроем сидели они в опрятной маленькой комнатке, пили красное вино, болтали. Главным украшением и гордостью этого дома были большой красивый радиоприемник на четырех ножках, который стоял в углу, и новенький полированный стол посреди комнаты. И то и другое было подарено молодоженам друзьями на свадьбу. Ботогез и Карынбай относились к столу и приемнику очень бережно; когда в дом приходили гости, первый накрывался белоснежной скатертью, а второй настраивался на какую-нибудь приятную музыку. Так было и на этот раз. Слегка разгоряченные вином хозяйка и оба гостя сидели за столом, а из радиоприемника неслись звуки «Болеро» Равеля. Мало-помалу все трое умолкли, слушая музыку. Когда оркестр завершил мелодию, Аргын, громко выразив свое восхищение, заговорил было о музыке Равеля, но его перебила какой-то незначащей фразой Ботогез. Не успел Аргын снова открыть рот, как возбужденная, с горящими глазами Атыргуль разразилась целой тирадой:

— Можно по-разному понимать эту чудесную музыку, у каждого свое восприятие, но мне, когда я слушаю «Болеро», представляется, как по безграничной жаркой пустыне медленно движется длинный караван. Бесконечно устали от долгого пути горбатые, тяжело нагруженные верблюды, устали и путники. Все мечтают об отдыхе в тени, о глотке свежей воды. И вот вдали показались зеленые пальмы оазиса. Сразу повеселели караванщики, бодрей зашагали верблюды… Но, увы, перед ними всего лишь мираж, только призрак радости. Впереди снова бесконечный песок, и путь еще далек и труден.

Атыргуль неожиданно оборвала свою речь и посмотрела испытующе сначала на подругу, потом на Аргына — какое впечатление произвели на них ее слова? Надо отдать ей должное — сама она сейчас была поистине красива.

Ботогез и Аргын молча согласились с ее интерпретацией. Атыргуль со всей ясностью вдруг поняла, что окончательно покорила своего будущего мужа. После этого вечера Аргын зачастил к ней в общежитие, а она, вполне уверенная теперь в своей победе над ним, начала играть с ним — заставляла подолгу себя дожидаться, а однажды совсем не пришла на свидание. Правда, тут она немного испугалась, не оттолкнула ли Аргына совсем, но страх ее был напрасен, — это он все больше боялся потерять, упустить ее. После окончания института Аргын уже три года жил холостяцкой жизнью, и она ему порядком надоела. Хотелось своего очага, семейных радостей и тому подобного. Ему казалось, что в Атыргуль он встретил свой идеал.

Атыргуль в это время училась на пятом курсе. Большинство подруг уже устроило свою судьбу, она завидовала им и боялась за себя — вдруг останется старой девой? Это было бы невыносимо. Несколько раз ходила советоваться с Ботогез, а та твердила одно:

— Что вы все подкарауливаете да подлавливаете друг друга, хватит! Кончай морочить ему голову. Аргыну нужна жена, а тебе муж, вот и все!

Возможно, слова подруги возымели свое действие, во всяком случае, когда Аргын пришел в очередной раз, Атыргуль не заставила ждать себя, выбежала к нему резво и, только увидев его озабоченное, осунувшееся лицо, замедлила шаги и притворно закашлялась — вспомнила, что наврала ему по телефону, будто болела и потому не пришла на свидание.