Поролон и глина - [18]

Выбрав удачную минуту, Элабинт предложил Моменту уйти в экспедицию к Башне, бросив общину, найти там предателей и принести назад головы. Момент согласился сразу же, без дополнительных вопросов. Он выпросил у Провода разрешение пойти в утренний поход за одеждой вместе с Элабинтом, подменив Скотча. Элабинт спросил, как он убедил Провода, и тот ответил: "Я написал, что хочу перед смертью посмотреть еще немного на мир вокруг". Оставшуюся часть цикла Элабинт пребывал в радости и волнении, которые даже заглушали отчасти тревогу, неотделимую от фазы распада.

Когда в начале следующего цикла они с Моментом вышли за одеждой, он не мог поверить, что все состоится. Когда же Момент, не сбавляя темпа, прошел мимо магазина одежды, Элабинт понял: всё. И возликовал, не думая о том, что весь день придется мерзнуть. И, по-видимому, все следующие дни. Это было не важно. Главное — рубеж привычного мира был преодолен. От радости Элабинт побежал вприпрыжку, догнал Момента и хлопнул его по плечу. Тот дернулся, отскочил, резко обернулся, занеся руку. Элабинт замер в недоумении. Чтобы показать, что он просто шутил, он покачал головой из стороны в сторону. Момент встряхнулся, оглянулся назад, вдоль улицы, показал Элабинту идти вперед. Сам, придерживая рукой голову, полубоком шел теперь только позади. Несколько раз он нагонял Элабинта и подталкивал его в спину, чтобы тот шел быстрее, но ни разу не обогнал. Элабинту, в силу какой-то причуды, казалось, что не следует сворачивать с большой улицы, что по ней они быстрее уйдут. Но когда Момент догнал его, остановил и показал рукой влево, во дворы, Элабинт вдруг понял: вещисты на велосипедах. Они догонят мигом! Возможно, они уже за углом, и вот-вот увидят их, и тогда — конец! Придется вернуться, и новый шанс отправиться в путешествие не представится. Тогда, на подъеме цикла, спутник которого — великолепное расположение духа, исход не представлялся Элабинту ничем более страшным, чем угрюмое возвращение в убежище и продолжение рутинной работы.

Они шли через дворы, пересекли несколько узких улочек, один незнакомый широкий проспект, снова дворы, дворы. Темные бугры вдоль дорожек постепенно наливались цветами, прорезались красивыми линиями — в них наклевывались автомобили. Серые бугры светлели, на их поверхности проступала тонкая текстура снежного наста.

Они вышли к парку. Из мутных паутин, слоями висящих в воздухе вокруг древесных стволов, уже формировались ветви. Элабинт замер, сраженный великолепием. Момент грубо толкнул его в спину. Элабинт отступил в сторону и сделал жест рукой, пропуская его вперед. Тот отрицательно покачал головой и показал вперед. Элабинт пожал плечами и пошел. Снег стал уже таким белым, что был светлее неба. В глубине парка дорога стала огибать холм, и за холмом открылся вид на просторную поляну, скованную монолитом ледяного глянца поверх снега. Из светлеющей мути неба, из середины светлого колодца, выглянул вдруг краешек обжигающего желтого огня, и сияние выплеснулось с небес, залило земной мир, и тот, белый, твердый, настоящий, вспыхнул миллиардом искр. Элабинт любовался, забыв про товарища. Наконец на краю сознания мелькнула мысль: почему Момент не торопит его?! Он уже стал оборачиваться, увидел краем глаза темную фигуру Момента поразительно близко от себя, даже успел удивиться, когда почувствовал две грубые руки на своей голове. Голову потянуло вверх. Омерзительное чувство захлестнуло Элабинта: голова, ощущавшаяся всегда как монолит, вдруг оказалась составной, и внешняя поверхность сдвинулась относительно внутренней. Совсем немного сдвинулась, но вызвала тошноту, ужас. Судорожно, ничего не видя, забыв, где он, Элабинт взмахнул руками, ища за что зацепиться, и одна рука ощутила что-то упругое. Пальцы сами намертво сжались, и рука сама согнулась в локте. Один миг легкого сопротивления, и мягкий материал последовал за рукой. И в тот же миг давление по бокам головы Элабинта исчезло. Постепенно зрение стало возвращаться, точнее — осознание того, что он видит предметы перед собой. В руке его висел широкий лист толщиной с ладонь, с прорезями в поверхности. Лист из пористого желто-бурого материала — такого, из какого состояла голова Момента. Элабинт тупо огляделся по сторонам, ища Момента. Он не сразу понял, что произошло.

Мир с каждой секундой наливался красками, душа — ликованием. Солнце взрезало вечный небесный морок, даже растопило немного вокруг себя, обнажив бездонную лазурь. Как он мог так долго сидеть в темном подвале! С блаженной грустью Элабинт подумал: "Как жаль, что Момент не увидел это хоть раз! Нескольких минут ему не хватило!". И тут же Элабинт ободрил себя: "Ничего. Я вернусь к товарищам, мы повесим остатки его головы на видное место, и постоянно будем вспоминать его". Заполошно впрыгнула откуда-то мысль: "Приближается пик! Нужно занимать себя работой, чтобы не поддаться соблазну и не стать предателем!" Он вытянул перед собой руку, так, чтобы она загородила солнце, и стал быстро сжимать и разжимать пальцы. Резкий контраст между светящейся каймой кисти и тенью ладони приковал его внимание, он перестал двигать пальцами, и глядел неподвижно. Мысли ушли полностью, открылась душа, и благодать неторопливым, неостановимым потоком полилась внутрь, и каждое мгновение казалось, она переполнит его, и каждый миг душа раздвигалась, готовая вместить еще. Время исчезло. Кристальный мир, вечный мир вокруг...