Порог дома твоего - [3]

Под Боевым Знаменем присягнул на верность Родине. В школе сержантского состава готовился стать не только младшим командиром, сержантом, но и инструктором службы собак. Правда, своего будущего четвероногого друга первое время и в глаза не видел, сначала надо было основательно подковаться теоретически. И лишь потом курсантов повели в питомник, откуда круглые сутки доносился лай еще ни за кем не закрепленных овчарок. В вольере, к которому подозвали Чубенко, навострив уши, сидел громадный, чепрачной масти пес. Табличка, прикрепленная к решетке из толстой проволоки, сообщала его кличку: «Малыш». Ничего себе малыш. Натуральный волкодав.

Недружелюбно, искоса посматривал он на своего нового хозяина и зло рычал. Да и в последующие дни не стеснялся выказывать свой характер. Войти к нему в вольер пока нечего было и думать. Бачок с едой подавать Малышу надо было с величайшей осторожностью. Не помогало на первых порах и задабривание печеньем, конфетами. Но мало-помалу нашли общий язык. Правда, еще долго, в течение нескольких недель, Малыш проявлял повышенную настороженность и плохо повиновался. Каждая дрессировка требовала большого терпения и выдержки. Своенравного, упрямого пса порой приходилось и крепко одергивать. В ответ он уже не рычал, как бывало прежде, а, чувствуя свою вину, садился перед хозяином, тихонько повизгивал и смотрел на него покорными, незлыми глазами.

За ежедневными тренировками незаметно летело время. Подошла пора выпускных экзаменов. Чубенко предстояло отчитаться не только за себя, но и за своего Малыша. Вот тут-то и случилась встреча, запомнившаяся ему на всю жизнь.

Умение работать с розыскной собакой проверял прапорщик Александр Смолин. Ну как тут — было не обрадоваться и не разволноваться! Вспомнился фильм «Над Тиссой», те его кадры, где пограничник вел схватку с вражеским лазутчиком. Оказывается, эту сцену не надо было выдумывать — точно такое приключилось однажды с прапорщиком Смолиным. А сколько у него за многие годы службы было подобных поединков! Чубенко теперь знал о Смолине почти все. Книжечка «Следовая полоса», написанная Смолиным, была прочитана всеми курсантами от корки до корки, наставления знаменитого следопыта надолго врезались в память: «Служите Родине верно и честно… Будьте постоянно готовы к схватке с врагом… Умейте быстро принять правильное решение и оперативно действовать в поиске…»

Все это — в книге. А вот и он сам — очень живой, энергичный, подвижный — стоит на трибуне, специально сооруженной для принимающих экзамены.

Чубенко поравнялся с трибуной, четко остановился и, сделав пол-оборота направо, усадил у своих ног Малыша. Слышно было, как все чаще и чаще стучит сердце. Ничего, на серьезных экзаменах это бывает… Не волнуется лишь тот, кто не чувствует личной ответственности. А тут ведь с тебя спросят за двоих. Да и кто спросит!

Смолин подошел к мегафону.

— Чубенко, — прогремело на весь плац, — оставьте Малыша на месте, а сами отойдите на сто метров.

— Малыш, сидеть! — приказал Владимир, а сам, выпустив из рук ошейник, побежал…

— А теперь скомандуйте овчарке «Ко мне».

— Малыш, ко мне!

Малыш тут же сорвался с места. Одолеть стометровку ему ничего не стоило, и через несколько мгновений он был бы уже рядом с инструктором. Но тут же снова требовательно заговорил мегафон:

— Дайте команду «Сидеть».

Откровенно признаться, Чубенко никак не ожидал такого внезапного поворота событий. Только что сорвал Малыша с места, пес с таким усердием набирает скорость, и вот, оказывается, его уже надо останавливать. На тренировках они этого не отрабатывали. Однако не станешь же сейчас доказывать, что предложенного упражнения в программе не было. Тут твои объяснения никто слушать не станет. Командуй, пока Малыш не пролетел всю стометровку, — может, исполнит.

Услышав Слова команды, Малыш будто споткнулся, даже выпустил из лап когти, чтобы затормозить. Потом заскулил, завилял хвостом, — видать, и сам доволен, что все так ловко у него вышло.

Что же прикажет Смолин теперь? Малыш успел пробежать лишь половину дистанции, быть может, чуточку больше. Не сидеть же ему там, вдали от своего инструктора.

— Остальное расстояние пусть проползет, — сказал в мегафон прапорщик.

Значит, опытному следопыту важно было увидеть, умеет ли Малыш быстро ползать. Ведь на границе может сложиться и такая ситуация, когда иным способом к нарушителю не подберешься. Малыш и в этом случае инструктора не подвел — он пополз, прижимаясь всем телом к земле.

С трибуны, одна за другой, поступали все новые и новые команды. Управлять Малышом приходилось уже не только голосом, но и жестами. Малыш поступал точно так, как ему велели: если Чубенко вскидывал правую руку в сторону на уровень плеча, сгибал ее ладонью вверх и опускал вниз к ноге — садился возле него; если, отойдя, поднимал вперед и опускал руку — вскакивал и мчался к своему повелителю.

— Хорошо, Малыш, — похваливал его инструктор, — очень хорошо!

Под конец экзамена Смолин стал все чаще давать упражнения, не встречавшиеся в учебной программе. Прапорщик знал, чего добивался. Граница поступает точно так же — подбрасывает для решения не только трудные, но и никогда прежде не встречавшиеся задачки. Ей же ты не скажешь, что этого не проходил. Соображай на ходу, шевели мозгами, на то ты и следопыт.