Поперчить посахаренное - [52]

— Где Чжинхван? — огляделся Юнхён, обнимая Бору. — Джимин вроде ушла, мог бы показаться…

— Он поехал за выпивкой, — объяснил Бобби, взяв за руку Дохи, едва заметил приближение Джинни. — Обещал ждать нас уже на крыше. Я дал ему ключи.

— Отлично, тогда переодевайся быстрее, и поедем, — сказал БиАй Чживону.

— Ты со мной? — посмотрел Бобби на Дохи, прежде чем уйти. Та растеряно посмотрела на Хёну.

— Ты едешь?

— Да.

— Тогда я тоже.

— Вы что, с ума сошли? — вмешалась Джинни в их круг. — Мы же всегда понимали, к чему это всё идёт и негодовали над девушками, которые соглашались ехать с ними, у вас что, память стала короткой?

— Не надо завидовать, Джинни, если тебя не приглашают, — улыбнулся Ханбин.

— Да я никогда бы с вами никуда не поехала! Хёна, ты видишь кто рядом с тобой? Это всё тот же подлец, ничего не изменилось, включи свои мозги! — БиАй крепче прижал к себе девушку и, наклонившись, поцеловал интимно в шею, разоружая владение Хёны собой.

— Действительно, я ведь не изменился, — нагло подтвердил он и жарко шепнул: — Я абсолютно такой же…

— Джин, перестань, — отмахнулась от подруги Хёна. — Если хочешь, поедем с нами? — она посмотрела на Ханбина. — Она ведь может к нам присоединиться?

— Это развратная вечеринка, вход только через постель. Пусть договаривается с Чжинхваном или Чжунхэ.

— Вообще-то, — появился сменивший спортивную форму на джинсы и джемпер Чжунхэ. — Чжинхван погнал в супермаркет с какой-то цацей с юридического, так что выбора вообще нет, — подмигнул он Джинни.

— Да катитесь вы к черту! — девушка посмотрела на спрятавшую взгляд полненькую студентку. — Дохи, где твоё обычное благоразумие? Я что, единственная сохранила разум во всём университете?!

— Задумайся, может, ты единственная сбрендила? — хохотнул БиАй. Ещё раз поцеловав Хёну возле уха, он потянул её на выход. — Идём, Бобби с Анжелиной всё равно поедут на байке, а все, кто едет с нами, уже здесь.

— Хёна! Хёна! — покричала вслед Джинни, но было бесполезно. В сопровождении Боры с Юнхёном и Чжунхэ, они ушли. Девушка осталась наедине с подругой, ожидающей, когда переоденется Чживон. — Дохи, что они с вами сделали? Почему вы так себя ведёте? Где ваша гордость?

— Хорошо быть гордой, когда у тебя есть надежный парень за спиной, — без обид, как факт произнесла студентка. — Гордость возникает от разнообразия вариантов, Джин, а от отчаяния её взять негде.

— Отчаяние? Да какое отчаяние? Нам едва за двадцать! Если бы Хёна хотела найти себе другого парня, то нашла бы уже десяток! Половина университетских ребят были бы счастливы удостоиться одного свидания с ней! А БиАй её пользует, как хочет, и вытирает об неё ноги — почему она не бросит надежду быть с ним?

— Джинни, помнишь, ты говорила, что Юнги постоянно удерживает тебя от каких-нибудь безрассудств, и удивлялась, что он терпит твои капризы? — сестра Намджуна кивнула. — Ну, вот представь, что ты бы стала вести себя ещё хуже, просто потому что ты такая. Что должен бы был сделать Юнги? Бросить тебя? Или принимать такой, какая ты есть? — В ответ прозвучало молчание. Дохи сама не знала, что бы возразила, или что бы предложила, как верное решение, но не спросить она не могла. Она всегда убеждала себя в том, что принимать людей нужно такими, какие они есть, оправдывая свой лишний вес, но в результате, когда под напором Бобби взялась худеть, поняла, что внутренне люди тоже бывают некрасивыми, и что тогда делать с ними? Хёна приняла БиАя со всем его моральным уродством. Джинни, хорошая подруга и, в принципе, беззлобный человек, тоже не ангел, и своих недостатков у неё хватает, так как быть с такими людьми? Менять их или любить, какие есть?

— Я не вытираю об Юнги ноги, — проворчала Джинни.

— Я знаю, — из коридора показался Чживон. — Ладно, мне пора… я присмотрю за Хёной, насколько это будет возможно, но, в конце концов, каждый из нас сам выбирает, с кем и как должен быть счастлив, правда? — Джинни посмотрела на остановившегося в ожидании Дохи Бобби и, печально улыбнувшись, кивнула.

* * *

Включив ряд душещипательных песен, Джинни сидела на кровати, уставившись на облупившийся лак педикюра. Пока отсутствует Юнги, какой смысл приводить себя в порядок? Для кого? Девушка вспомнила «Дневник Бриджет Джонс», который они смотрели с Юнги, и который наверняка бы процитировала в подробностях Дохи. Там главная героиня пододевала ужасно позорные трусы под платье, чтобы не отдаться соблазнителю, но в итоге, прямо в них, всё равно и отдалась. Так что иногда перестраховка не более чем успокоение собственной совести, чтобы потом сказать «я даже не готовилась!». Нет, она не собирается искать себе оправдания, и может смело (исключительно самой себе) сказать, что когда видит Бобби, то сердце её неспокойно. Но стоит ему опять переключиться на неё, и она вновь будет убегать. Джинни знала, что так и будет. Её пугал его напор, пугали последствия, пугало всё, что могло испортить её отношения с Юнги. Да, она начала заморачиваться, что с ним бывает излишне скучно, что ей хотелось бы большего, что ей ещё недостало в жизни приключений, и хочется перемен, событий, на которые бы у неё хватило храбрости. Она ведь не была трусихой, и трусость эта появлялась только тогда, когда под угрозу попадала их любовь с Шугой. Значит, это было по-настоящему ценным для неё. Но если это так дорого и нужно ей, откуда так велик соблазн согрешить?