Поперчить посахаренное - [17]

Чживон широким, неспешным шагом подошёл к ним и, приковав к себе две пары глаз, привычно чуть склонил голову, изучая Шугу. Юнги был пониже его, помельче, и обнаружение этих данных вызвало на устах Бобби улыбку.

— Так, он всё-таки есть.

— Юнги, познакомься, — смешавшись, Джинни поводила рукой в воздухе между ними, как бы представляя их. — Это Бобби, он учится в нашем университете. Бобби, это мой молодой человек — Юнги.

— Очень приятно, — Шуга протянул ему руку. Тот, будто нехотя, лениво вытащил свою ладонь из кармана и принял пожатие. Сахарный почувствовал силу и нарочитое её применение в этом жесте. Он не стал выделываться и отвечать тем же, закончив рукопожатие без замечаний и лишних действий.

— А у нас поговаривали, что Джинни тебя выдумала.

— Правда? — Шуга улыбнулся, посмотрев на девушку. — С чего вдруг?

— Тебя никто никогда, похоже, не видел до этого, — ответил за неё Бобби.

— Ну, вот теперь видите.

— Недавно вместе? — Юнги почувствовал, что вопрос бестактный. Он впервые глядит на этого человека, и должен отвечать ему о чем-то из личной жизни? Не слишком ли этот тип борз?

— Достаточно, — спокойно произнес Шуга.

— Вот и я подумал — достаточно. Я хочу прогуляться с ней как-нибудь. Ты не будешь против? — Джинни ощутила, как под её ладонью напряглись все мускулы Юнги. Едва не переключившийся на низкий старт, он сильнее прижал к себе девушку.

— Ты не многовато себе позволяешь? Будь так добр, развернись и отчаливай. — Бобби посмотрел на Джинни, как бы говоря, что его волнует только её мнение. Но у той на лице всё было написано. Ей и самой хотелось расцарапать морду этого козловолка, да только кое-какое благоразумие ещё оставалось в голове.

— Не буду вам сегодня мешать, — явив им свою спину, он так же плавно, как пришёл, стал уходить.

— И не смей подходить к ней, ясно? — бросил ему вслед Шуга. Джинни погладила его по футболке, успокаивая. Юнги был очень ревнив. Для пожара ему требовалась даже не искра, а наличие спички. Бобби ушёл, ничего не ответив, но настроение Сахарного уже подбрасывалось на волнах ярости. — Это что ещё за гад? Давно вы с ним знакомы?

— Третий день… он пропустил год учебы, восстановился в этом, хотя должен был закончить университет давно.

— Он у меня в травматологии восстанавливаться будет! Часто он к тебе подходит?

— Да не очень… ну, то есть, я его знаю всего три дня и каждый день мы здороваемся и перебрасываемся какими-нибудь не значащими ничего фразами…

— А погулять он с тобой только что захотел? Без каких-либо оснований? Вдруг? — вернул свой пытливый прищур Шуга. Джинни собрала волю в кулак, чтобы не покраснеть.

— Ну… он сидел вчера с нами в столовой, и сказал, что хочет со мной подружиться. Конечно, я сделала из этого вывод, что я ему симпатична… но я не давала поводов ему на что-то претендовать, Юнги, честное слово! — обняла его Джинни, боясь, что парень подумает иное. А что ещё можно было подумать, когда у твоей девушки такие наглые поклонники? Шуга погладил её по волосам.

— Я знаю, Джинни, знаю. Только если он ещё раз подойдёт к тебе — сразу скажи мне, хорошо? Больше он тебя доставать не будет. — Она улыбнулась, кивнув, но про себя поняла, что одно её слово в этом направлении разожжет драку. Ей не хотелось бы, чтобы Шуга дрался. Она себе места не найдёт, даже если он поколотит Бобби, в чем у неё уверенности не было, слишком тот смотрелся здоровым по сравнению с Юнги. И самодовольным. Даже пытаясь не смотреть, она видела, как тот играет в баскетбол, и из этого делала кое-какие выводы. Он сильный. Он ловкий. Он непредсказуемый. И меньше всего ей бы хотелось, чтобы из-за каких-то нелепых приставаний, на которые она никогда не ответит, пострадал бы Юнги.

В холостяцкой квартире было тихо, свежо и пыльно. Скользнув вперед Джинни, Шуга принялся распинывать с их пути обувь, вещи и всякий хлам.

— Прости, мне некогда было прибраться, всё время я потратил на переговоры с Ви.

— Так… он теперь всё знает? — зарделась Джинни.

— Да, но никому не скажет. Это же Тэхён! Он никогда не лезет в чужие дела.

— Хорошо, — пройдя в спальню, где вдоль стен стояло три кровати, девушка подняла с пола листок с рисунком карандашом. На нём была нарисована, очень красиво и удачно, мультипликационная девушка-принцесса с волосами до земли, в светлом платье, струящемся фалдами. Джинни бывала здесь несколько раз, только обычно тут было двое-трое парней. Она знала, где чья постель, и судя по тому, что над постелью Ви были развешены талантливые подобные рисунки, этот тоже сделал он. — Здорово у него получается… а стихи он бросил писать?

— Да нет, он теперь на все руки мастер, — улыбнулся Юнги, потянув её к своей кровати. Джинни положила листок на тумбочку. — Думаешь, почему он на девушек много внимания не обращает? Видишь, придумывает себе несуществующих, идеальных, и мечтает о них.

— Это какое-то детство… я раньше тоже мечтала об идеальных, но повзрослела.

— И свыклась с обыкновенным мной? — побито взглянул на неё исподлобья Шуга.

— Я не это имела в виду!..

— Джинни, я не обижаюсь. Я знаю, что я не эталон. Я не писаный красавец, не богач и не семи пядей во лбу.