Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи - [9]
32
ДУХОВЕНСТВО
Духовенство находилось под двойным влиянием, обе составные части которого обладали различным значением, весом и динамикой. С одной стороны, в области обрядов и администрации русское духовенство отошло от поздневизантийских и предвозрожденческих образцов, которые были характерны для него во второй половине XV - начале XVI веков и наложили свою особую печать на церковную и духовную московскую жизнь. Этот отход шел в направлении окостенелой, формальной обрядности, которую поддерживала централизованная система управления Церковью с многоэтажной иерархией, полностью подчиненная нуждам мирской власти. С другой стороны, через посредничество киевских богословских школ все более сильный отпечаток на интеллектуальную жизнь Русской Церкви накладывает умонастроение европейской неосхоластики. Связи с Киевской митрополией (находившейся в юрисдикции Константинополя, но в действительности независимой) и ее церковное и академическое влияние - главным очагом распространения которого была Киевская славяно-латинская академия - предшествовали захвату этой области Москвой. Однако присоединение Украины и особенно Киева (1667) усилило и укрепило интеллектуально-идеологические течения киевского происхождения и через них - влияние Польши и Центральной Европы, с одной стороны, и православных центров на горе Афон и в Константинополе - с другой. Из-за упадка московской культуры, ослабления чувства национального самосознания и растущей внутренней неустойчивости, вызванных Смутным Временем, а затем - морально-религиозным смятением, которое принес раскол, Киев стал главным очагом интеллектуального возрождения. Но он принес Москве не только православие, освященное влиянием Афона и греческой обрядностью того времени, - он принес и западные интеллектуальные течения, ставшие частью арсенала, предназначенного на борьбу с католической контрреформацией, которую поддерживали польские короли из династии Ваза, магнаты и высшее католическое духовенство, владевшие землями в Восточной Польше и на Украине.
33
Эти интеллектуальные течения выражались в риторике и логике, которые опирались на неосхоластическую философию католических - как польских, так и римских - богословских заведений и немецких университетов. Мы еще очень плохо знаем, какими путями передавались эти влияния, и не можем оценить их характер и динамику. Но перечисление академических центров, в которых можно было найти студентов и будущих представителей духовенства родом с Украины и Московской Руси, дает нам примерную картину природы этих влияний: Basileum в Риме, Падуанский университет, немецкие факультеты богословия и философии - как католические, так и протестантские. Так новое поколение эрудированного русского духовенства подготовляло, косвенно и подсознательно, благоприятную почву для философского рационализма, янсенистской логики, научных знаний и новых философских идей (включая идеи естественного права). Весь этот набор облегчит ассимиляцию административных, политических и экономических идей и методов, заимствованных с Запада в царствование Петра Великого.
РАЗРЫВ МЕЖДУ ВЕРХАМИ ОБЩЕСТВА И НАРОДОМ
Новаторские тенденции интеллектуального, культурного и нравственного характера, которые мы только что перечислили, были почти исключительно делом московской верхушки, придворных кругов и высших политических инстанций Кремля. Остальное население (включая широкие круги наследственного и провинциального служилого дворянства) воздействию этих тенденций не подвергалось. Так намечается разрыв (который быстро углубится) между умственным кругозором народа, ограниченным нормами традиционной культуры, и все расширяющимися горизонтами кремлевской верхушки. Конечно, этот разрыв существовал всегда - только славянофильский миф отрицает его существование в допетровской Руси. Но можно сказать, что, за редкими исключениями (такими, как ориентализм при дворе XVI века), до середины XVII века разница между культурой верхов и народа носила, в первую очередь, количественный характер; по своей глубинной сути, основанная на общепризнанном православии, сама эта культура была единой. Это-то положение дел подверглось в последние десятилетия XVII века коренным изменениям и потрясениям. Московская верхушка учится новому языку -языку, черпающему вдохновение и материальное содержание в западной цивилизации того времени. Но она также обретает новую цивилизацию, движущая сила которой растет из года в год благодаря тому, что сами интеллектуальные верхи стимулируют этот рост, стремясь изменить материальный мир ради освобождения творческих сил личности. Короче говоря, это цивилизация, которая больше не боится новшеств - наоборот, ищет их и противостоит традиционной инерции, которую силится сломить и подчинить своей воле к действию. По
35
мере того, как московская верхушка проникается духом ведущих идей западной цивилизации, они оказываются революционными, ибо идут вразрез с народными традициями в такой степени, в какой это никогда не наблюдалось в Западной и Центральной Европе. Потеря общего языка (в переносном, разумеется, смысле) между верхами общества и народом станет дополнением к конфликтам и кризису национального самосознания, основные элементы которых мы рассмотрели. Все вместе они стремительно ускорят крушение московской политической культуры и заставят принять "революцию" Петра Великого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.