Помни - [202]
Прежде, чем Ши'нтар успела понять, что он собирается сделать, он попытался сесть — но не тут-то было. В голове словно взорвался раскаленный огненный шар, заставив его на мгновение ослепнуть от боли и со стоном упасть обратно.
— Ладно, — пробормотал Эний вполголоса, понаблюдав за его бесплодными попытками и за тем, как Ши'нтар осторожно подхватила его, не позволив упасть на землю. — Некоторым вообще вредно думать. А как насчет ужина? Полагаю, кролик…
— …вполне меня устроит, благодарю, — закончил Раэрн, с трудом разлепив пересохшие губы и желая только одного — провалиться сквозь землю от стыда. — А скажи, бард, — проронил он, пытаясь разглядеть его лицо, выхватываемое из темноты отсветами пламени, и изо всех сил стараясь не обращать внимание на руку Арианы на своем плече, — сколько времени прошло с того момента, как я… хм… задумался?
— Порядочно, — буркнул Эний. — Много часов. Так ты как, сесть сможешь или мне тебя с ложечки кормить?
— Не думаю, что это удачная мысль, — хрипло отозвался Раэрн, безуспешно пытаясь справиться с головокружением и болью и думая о том, что ему еще повезло, что прошло несколько часов, а не дней. — Во всех отношениях.
Он посмотрел вверх, встретившись взглядом с Арианой. К его удивлению, она ободряюще улыбнулась ему, и когда он вновь попытался сесть, сильная рука поддержала его за плечи. Прикосновение вызвало дрожь во всем теле. Он не должен был так реагировать — происходящее волновало его сильнее, чем он того хотел, но он ничего не мог поделать с этим — на данный момент.
Несмотря на то, что сесть ему в итоге удалось, аппетит после этого пропал начисто. Его так мутило, что некоторое время он не был уверен в том, что сможет обуздать взбунтовавшийся желудок. Наконец ему удалось справиться с собой — в немалой степени благодаря уязвленной гордости и присутствию рядом Арианы — и он, подняв голову, скосил глаза на Эния.
Сантхи не смотрел на него. Уставившись в огонь, он нервно накручивал на палец длинный травяной стебель. Раэрн почти физически ощутил исходящие от него волны напряжения и беспокойства. Он явно о чем-то размышлял, и кайли решил не мешать ему. А Эний почувствовал, что должен, наконец, узнать, кому именно они доверились. Сверхъестественный обморок Раэрна убедил его в этом так, как не могли убедить часы напряженных раздумий и опасений.
— Помнишь, в начале нашего знакомства ты поставил мне некое условие, — обронил бард наконец.
— И?.. — Раэрн согнул ноги и обхватил колени руками — так ему было проще сохранять равновесие — голова у него все еще кружилась, да и вообще, чувствовал он себя отвратительно.
— Какого демона, Эний?! — Ши'нтар напряженно подалась вперед. — Оставь его в покое!
— Я сказал тебе не всю правду, — продолжил Эний, проигнорировав ее.
Раэрн пожал плечами — он ни на миг в этом не сомневался.
— Орден Дионара знает, как справиться с магом, — сказал Эний со вздохом. — Ты не доверяешь нам, и я могу это понять.
— Замолчи, Эний! — вновь вмешалась Ши'нтар, сознававшая, что кайли сейчас не расположен вести подобные беседы. Но в то же время, сейчас он был как никогда уязвим, и это давало Энию надежду вытянуть из кайли то, что он хотел бы знать… и сантхи вновь проигнорировал ее слова. Глаза Ши'нтар медленно сузились, а лицо приняло такое выражение, что брови Раэрна чуть заметно приподнялись от удивления, когда он случайно скользнул по ней взглядом.
— Адепты Ордена в последнее время заметно продвинулись в своих изысканиях, — Эний продолжал говорить, не обращая на нее внимания. — Настолько далеко, что это пугает. Они вернулись к древним знаниям, и книги подчиняются им. Тебе действительно стоило бы быть поосторожней. Ты маг, Раэрн… или Эрн, я уверен. Ты ничем себя не выдал, но твоя природа говорит сама за себя. Ты грохнулся на землю на полном скаку — и ничего. Обычные люди — и даже кайли — после подобных падений, как правило, целыми и невредимыми не остаются. Если бы ты утратил свою силу, то, вполне возможно, не выжил бы. И ты знаешь о Цитадели, знаешь, где она находится, — он испытывающе посмотрел на проводника. — И я хочу знать, кто ты такой и откуда тебе о ней известно?
— Не смей говорить с ним в подобном тоне! — прошипела Ши'нтар, взметнувшись на ноги. — Не сейчас!
— Нам нужно знать, кому мы доверяем! — отрезал Эний зло. — Если ты веришь ему безоговорочно — это твое дело. Но лично мне одного его обаяния мало! — он вновь повернулся к кайли.
Раэрн встретился с ним взглядом, вздохнул и покачал головой. Сантхи начал задавать действительно опасные вопросы. Вопросы, давать ответы на которые у него не было сейчас ни сил, ни желания. А Ариана? Что она делает? Раэрн не мог понять, почему она вдруг решила вмешаться — прежде она оставляла его споры — и ссоры — с Энием без внимания. Кайли поморщился. В голове пульсировала тупая боль, и больше всего на свете ему хотелось забыть о сантхи, оказаться в Цитадели, в собственной спальне, спалить в камине охапку сегеи и заснуть… часов этак на двенадцать. Подозрения и откровения Эния в данный момент его совершенно не интересовали.
— Мы ищем Цитадель уже довольно долго, — продолжил Эний, не дождавшись комментариев. — И ты первый, кто не только признал ее существование, но даже не удивился при этом. Напротив, ты сумел удивить меня.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.