Полюбуйтесь… Коррупция: хроника одного судебного расследования - [29]

В пункте 2 приложения № 6, где предметно описывается состав общего имущества многоквартирного дома, межквартирные лестничные площадки и лестницы поименованы без каких-либо оговорок (графа «за исключением» не заполнена), что не позволяет считать лестничные клетки литеров «а», «а1» и «а2» исключенными из управления по договору № 5017/17 от 01.07.2017.

В пункте 3 приложения № 6 указано, что в управление передаются 24 лестничных марша. Однако данное количество лестничных маршей не сопоставлено судом с конкретными лестничными клетками, которые могут их вмещать. Судом не исследовалось, вмещают ли 8 лестничных клеток, расположенных в литере А, все эти лестничные марши, или указанное их количество размещено в доме по ул. Рашпилевской, 14 только с учетом пристроек литеров «а», «а1» и «а2». При этом ответчик пояснить, где расположены 24 лестничных марша, если не учитывать пристройки «а», «а1» и «а2», не может. …

Без исследования всех этих фактических обстоятельств у суда не было оснований приходить к выводу, что помещения литеров «а», «а1» и «а2», входящие в состав общего имущества многоквартирного дома, не подлежали передаче в управление ответчику по условиям договора № 5017/17 от 01.07.2017.

2. Обжалуемое судебное решение ведет к извлечению ответчиком преимущества из своего незаконного и недобросовестного поведения, что в силу закона недопустимо (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

Первая инстанция не приняла во внимание, что справка БТИ от 22.08.2012 была заказана ответчиком, проект договора № 5017/17 от 01.07.2017 был составлен также ответчиком, который как профессиональный участник рынка услуг в области управления многоквартирными домами должен был понимать недостатки полученной им справки БТИ, а также располагать реальными сведениями об общей площади лестничных клеток в доме по ул. Рашпилевской, 14, составляющей 163,1 м2, и о том, что часть лестничных клеток включена в техническую документацию дома под литерами «а», «а1» и «а2», в связи с чем не могла быть в любом случае учтена в справке БТИ от 22.08.2012, выданной только на литер А.

Истец, напротив, необходимыми специальными знаниями в данной области не обладает и как потребитель еще до проведения общего собрания собственников помещений 30.06.2017 и заключения договора № 5017/17 от 01.07.2017 был вправе рассчитывать на получение непосредственно от ответчика полных и достоверных сведений о реальном содержании предлагаемых по договору услуг. Между тем сведения о помещениях, принимаемых в управление в виде их общей площади, оказавшейся впоследствии площадью лестничных клеток двух многоквартирных домов с единым литером А, не могут быть признаны полными и достоверными сведениями о предлагаемых услугах. При этом, если ответчик не намеревался брать в управление лестничные клетки литеров «а», «а1» и «а2», то при составлении проекта договора он должен был явно указать на это в тексте договора, например, указать в пункте 2 приложения № 6, что межквартирные лестничные площадки и лестницы этих литеров находятся за пределами эксплуатационной ответственности ООО «ГУК – Краснодар».

Упустив данные обстоятельства, суд не дал оценки действиям ответчика по представлению истцу неполной и недостоверной информации о площади лестничных клеток (лестниц и межквартирных лестничных площадок) в доме по ул. Рашпилевская, 14 и не оценил, мог ли истец определить самостоятельно, все ли лестничные клетки дома подлежат передаче в управление ответчику, с учетом того, что самому суду для уяснения этого понадобилось назначение судебной экспертизы.

Между тем такая оценка имела существенное значение для разрешения настоящего спора. Если суд первой инстанции решил, что договор № 5017/17 от 01.07.2017 надо толковать как не предусматривающий передачи пристроек литеров «а», «а1» и «а2» в управление ответчика, то он должен был признать за истцом как потребителем право на возмещение убытков в связи с непредоставлением ему при заключении договора № 5017/17 от 01.07.2017 полной и достоверной информации об услуге (пункт 1 статьи 14 Закона РФ «О защите прав потребителей»). Очевидно, что если бы истец до заключения договора был проинформирован в доступной для него форме, что ответчик не намерен продолжать обслуживание литеров «а», «а1» и «а2» по новому договору управления многоквартирным домом, то он принял бы меры, исключающие бесхозяйственное содержание пристройки литер «а2» с 01.07.2017 (внес бы на общем собрании предложение об изменении проекта договора, предложил бы обратиться к другой управляющей организации, привлек бы внимание контролирующих органов, что деревянная пристройка с износом более 60 % может остаться без надлежащего надзора и т. п.) и, таким образом, избежал бы утраты своего имущества в результате пожара, возникшего в этой пристройке.

3. Суд первой инстанции в качестве доказательства отсутствия причинной связи между действиями (бездействием) ответчика и возникшими у истца убытками принял заключение дополнительной пожарно-технической судебной экспертизы от 24.12.2021, являющееся недопустимым доказательством по делу (статья 60 ГК РФ).