Полынь - [43]
— Забирайте все из шалашей, машины подгоню. — Кругляков обмахнул рукавом пот с лица, захромал (натер ногу) к грузовикам.
Минут через двадцать женщины покидали в кузов узелки, вилы и грабли, сели сами, и машины поехали в деревню.
Маша не загораживала лица от ветра: в нем слышался голос Лешки. Ей казалось, что она летит на крыльях. Но чем ближе подъезжали к Нижним Погостам, тем томительней становилось у нее на душе: она боялась чего-то. То ее волновали предчувствия беды — что-нибудь могло случиться с Лешкой, и он теперь лежал, умирая. Потом она поняла: просто боится за свою любовь, как будто она ее украла и теперь кто-то чужой должен был украсть у нее же самой.
Поймав на себе взгляд Анисьи, она впервые не отвела сухо блестящие глаза в сторону, а улыбнулась прямо и открыто. «Чистая девка, добрая колхозница, вся на ладони, не изломали бы только плохие люди», — подумала Анисья.
Сперва Маша утаивала часы, которые подарил Лешка, а потом раздумала и перестала закрывать рукой маленький сверкающий золотой ромбик. Наталья Ивлева заметила первой, толкнула в бок Любу:
— Гляньте-ка! Да ты когда, Мань, купила?
— С неделю назад, — сердито и быстро сказала Вера. — За пятьдесят рублей.
— Смотри! Не то на них написано что? — наклонилась Наталья.
Вера и тут быстро сообразила, склонилась, закрыв Машину руку копной своих темно-русых волос, разглядывая корпус часов. Сбоку мизерными буковками было написано: «Дарю сердце и любовь. Леша».
— Это завод и марка, — сказала Вера, перевернув Машину руку часами вниз. — Где возьмешь, когда не купишь за кровные? Одеться прилично за наши трудодни — одно несбыточное мечтание. А Маше дед дал.
Наталья подумала: «Ври больше — я-то знаю такого деда… Обгулял, видать, Лешка, это верно. А недотрогой считалась».
По деревне рассасывались предвечерние тени. Под горой, в другой части деревни, трудолюбиво сопел мотор трактора. От плетней пахнуло знакомым: нагретой землей, огуречником, запахом скотины. Из открытых настежь окон правления доносился осиплый рассерженный басок Тимофея Зотова.
Анисим Кугляков спрыгнул на землю, распрощался с бригадой:
— Отдыхайте, бабы, завтра на прополку.
Маша словно впервые увидела свою деревню.
И хаты с темными соломенными крышами, и колодец с задранным «журавлем», и сочная молодая крапива за баней — все казалось иным, несказанно милым сердцу.
Но после широты лугов, неба и душевной перемены в ней самой хата оказалась теперь тесной и темной. На столе, под скатертью, укрывшей хлеб и посуду, слышался слитный мушиный гуд. Дед около порога сечкой крошил вареную картошку курам. Увидев Машу, сильно обрадовался, бросил сечку. Посередине избы валялся веник, опилки и стружки белели около стола. Кот, обмотавшись стружкой, по-хозяйски выглядывал из-под табуретки.
— Как ты намусорил, дед, — оглядываясь и боясь за что-либо взяться, сказала она.
— Здоровенька, Маняш, — просипел дед, — я тут кой-чего делал. Двое грабель выстругал. Ну-ка, глянь! — Он, явно хвастаясь, показал глазами на перегородку: там и вправду висело две пары новеньких грабель.
Маша принялась убирать хату. Моя пол, спросила:
— Телка ничего?
— Округлилась. Стоящая телка.
Дед ушел на двор по хозяйству. В избу долетал его смешной голос: «Тип-тип-тип». Вымыла пол, постлала половики, вынесла колотить дедову перину. Солнце уже заваливалось за Анютину рощу. Охваченные закатным огнем, полыхали листья клена, росшего у крыльца. Под легким ветром в поле навстречу ей мелкими живыми волнами бежал торопливо лен. Она ласкала его глазами: лен почему-то напоминал Лешку. Когда дед вернулся в избу, она спросила, стараясь придать голосу равнодушный тон:
— Кто-нибудь к нам приходил?
— Лопунов хлопец. Вчерась забегал. Об тебе пытал.
«И что ему нужно?»
Ей сразу расхотелось что-либо расспрашивать, стало скучно. Она пошла за перегородку и, сев на кровать, начала думать о своей жизни, которая сошлась воедино с Лешкиной, и от этого никуда не деться. Она уже знала, что никогда не перестанет о нем думать, даже если расстанутся.
Наступил вечер, и пришла ночь. На печи, за трубой, громко кашлял и шептал что-то дед, возможно, он разговаривал сам с собой, ругая свою тяжелую судьбу и жизнь.
Маша разделась, влезла в постель, поджала ноги к горячему животу. Потом она решила, что если завтра Лешка не придет, то наведается к нему домой сама, стерпит позор, унижение, будет его просить на ней жениться, а при самом последнем случае отказа назовет его подлецом и навсегда уедет из Нижних Погостов.
На печи слышались слабые шорохи и кашель деда, турчал сверчок, под окошком беззаботно шептался с кленом ветер, и Маша заснула очень крепко.
Лешка пришел, когда Маша еще хлопотала около печи: вся хата была наполнена огненными сполохами. Она прилаживалась поднимать на загнетку с пола двухведерный чугун с пойлом теленку. На скрип рассохшихся половиц под знакомыми шагами обернулась. Лешка ласково поздоровался, рывком оторвал от пола огромный чугун, поставив на загнетку, вдвинул его ухватом внутрь. Маша отрадно смотрела на его широкую спину.
— В сельсовет поедем, — сказал ласково Лешка. — Зотов лошадь дал.
— Зачем? — недоверчиво спросила она, боясь смотреть ему в глаза, и подумала с трепетом: «Неужели сбылось? Да, да!» — запело в ней все.
Новый роман известного писателя Леонида Корнюшина рассказывает о Смутном времени на Руси в начале XVII века. Одной из центральных фигур романа является Лжедмитрий II.
Роман Леонида Корнюшина «Демьяновские жители» — остросовременное, глубокое по психологизму произведение, поднимающее жгучие проблемы нынешнего уклада маленьких деревень и городков средней полосы России. В центре повествования большая трудовая семья Тишковых — крестьяне, рабочие, сельские интеллигенты. Именно на таких корневых, преданных родной земле людей опирается в своей деятельности секретарь райкома Быков, человек мудрый, доброжелательный, непримиримый к рвачеству, волокитству.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.