Полураспад. Очи синие, деньги медные. Минус Лавриков. Поперека. Красный гроб, или уроки красноречия в русской провинции. Год провокаций - [8]

— Кричит, чтобы не сердились… У нее изжога, вот и сорвалась… Ждет вас к семи — пельмени сварит.

Алексей Александрович ненавидел пельмени, особенно магазинные, с толстым слоем теста, но все эти годы ел их, чтобы не ссориться с женой.

— Нет, нет, ты сейчас не уйдешь! — Сестра перехватила тоскливый взгляд брата. — Светланка-дубль уже не болеет, вместе чаю попьем. Я торт медовый купила. А на работе подождут.

— Нет, побегу, — сказал Алексей Александрович. — Приехал профессор Белендеев из Америки.

— Дядя Миша, что ли? Первые сутки ему не до мужчин… Если только не поменял на Западе ориентацию… Ну, посиди же с нами, братец!

Алексей Александрович против воли кивнул, молча повесил куртку и прошел в большую комнату, где вся стена пестрела цветными и черно-белыми фотокарточками артистов и рок-певцов мира.

Сестра Светлана как была, так и осталась к своим пятидесяти годам восторженной дурочкой, хотя на работе — в бухгалтерии «Сибэнерго» — ее за аккуратность все хвалили. Лучше бы они свет у людей не выключали, бандиты Чубайса! Три дня назад снова учинили так называемое веерное отключение, и вся хлорелла под погасшим ртутным солнцем, один из компонентов питания предполагаемых космонавтов в дальнем (марсианском) плавании, увяла…

На полке мини-набор интеллигенции: Библия, Булгаков, Солженицын, Вознесенский. О, еще Конфуций! Когда-то читал, ничего не запомнил.

Алексей Александрович открыл наугад томик «Изречений»: «Учитель Цзэн сказал: „Если будут чтить умерших, помнить предков, то в народе вновь окрепнет добродетель“».

Ну и что тут особенно мудрого? Да, всё так, ну и что с того?

«Учитель говорил: „Кто постигает новое, лелея старое, тот может быть учителем“».

Свод банальностей. И сколько их тут, изречений? Боже мой, сотни!

— Я пойду. До вечера.

9

Что есть гений? Почему одного человека чтут веками, а другого — нет? Конфуций был великий знаток семейного и государственного порядка, кладезь всевозможных ритуалов. И что, этого достаточно, чтобы прославиться?

Как рождается великая сила авторитета, магия имени? Один сибирский писатель как-то по телевизору ляпнул: «Если бы нас столько печатали, как Астафьева, то и нас бы знал народ…»

Ой ли? Разве мало печатали еще недавно Маркова и Сартакова?

А взять ученых… Сколько было дипломированных философов в СССР! Алексей Александрович ходил в студенческие времена на семинары по марксистской философии, где, сатанея от тоски, пережидал, пока пустопорожняя болтовня кончится… Где сейчас эти знатоки? Они теперь политологи. Бывший парторг университета ездит на роскошной «Тойоте», стал политтехнологом, имиджмейкером! Верноподданническая морда с усиками преобразилась, теперь он носит баки, на шее розовый платок, как у гея.

Да и братья-физики, биологи. Уж здесь-то бы, казалось, на мякине не проведешь! Ан нет! Можно! Сколько лженаук появилось! Сколько самозванцев! Снова на кону вечные двигатели! Таинственные открытия, которые невозможно повторить только потому, что мы, видите ли, мешаем процессу тем, что не верим! Гениальный лжец академик Лысенко может отдыхать в своем золоченом гробу. «Дайте мне три миллиона долларов — и я докажу, Родина будет гордиться мной!»

Но не до шуток. По правде сказать, человек подошел так близко к самым сокровенным секретам бытия, что ВСЁ ВОЗМОЖНО. И это ощущение сводит с ума и вполне умных людей. Это как во время игры в карты — возбуждение доходит до предела, назад ходу нет! Черт знает, может, действительно вода умеет запоминать и даже думать? Может, и в самом деле нейтрино вовсе не такие, как мы про них думали? И, кроме структуры ДНК-РНК, есть некая невидимая волна поверху, которую иначе как божественным благословением не назовешь?..

Он сидел в лаборатории и пытался понять: что же ему делать дальше? ЗДЕСЬ ему уже скучно. ГЛУБЖЕ копать нет возможности. УЕХАТЬ он не может по определению: мать, сын, ученики… и много чего другого, в чем он до сих пор не может до конца признаться себе.

В филенчатую самодельную дверь тихо постучали.

— Да?

Заглянула уборщица тетя Туся в сиреневом берете.

— Может, что на обед принести? В буфете пирожки с печенкой.

— Спасибо, нет.

Рослая носатая тетя Туся всегда хвасталась тем, что похожа на актрису Раневскую. Она была такая же нескладная, она и курить стала, чтобы походить на великую артистку-матерщинницу. Алексей Александрович ей доплачивал еще и полставки лаборантки: тетя Туся прекрасно стерилизовала стеклянную посуду лаборатории.

И вновь запиликал сотовый.

— Слушаю.

В трубке смеялись, гоготали. И опять мягкий говорок Мишки-Солнца:

— Не передумал? Я через пространства вижу… Тебе, малыш, одиноко… А тут у нас рассказали историю, будто осетра подцепили на Енисее, размером с весло. Вытащили, а внутри знаешь что? Золотая медаль Героя Соцтруда. Кто-то вместо блесны использовал… Н-ну вы тут дошли, друзья мои!

— Перестаньте! — буркнул Алексей. Господа обедают.

Но тот умный, понял, что перебрал, мигом сменил тон и этак доверительно:

— Я один из номинаторов на премии в Штатах и в Европе. Мне обещают даже нобелевские списки показывать… — Господи, всю жизнь блефует. Еще в советские времена, когда никого из их компании никуда за рубеж не выпускали, у него на лацканах пиджака вечно блестели значки со всякими иностранными аббревиатурами. Таились они у него и за лацканами — иногда Мишка с многозначительным видом отгибал лацканы и показывал. Уверял, что он член многих академий и ассоциаций… Мишка-Солнце любил юмор, брал пример с великих физиков современности. Бузукин его прозвал «многочлен Ласкаля» (переиначив имя великого Паскаля), студенты с восторгом запомнили.