Полтава - [13]
Да, задача. Приказ известен: хлопов не дразнить. Потеряешь гетманскую ласку. Хоть ты и Трощинский, и родственник ясновельможного... А Гусак поделился награбленным. Неспроста супликовал полковник — прислужился сотник... игрою в карты!
— Где бродяги? — быстро соображал Орлик, уже поднимая к разрисованной яркими цветами двери свою лёгкую руку.
— В моём обозе. Подальше от глаз, вражьи дети...
— Гетману о том не говорить... Завтра скажу остальное...
Весь вечер диктовал гетман, пересыпая сказанное латинскими да польскими словами и сентенциями, — очень мудр в науке. Орлик бледнел — письма царю! — а гетман терпеливо ожидал, пока выводились литеры с длинными хвостами-выкрутасами, дальше сучил мудрую мысль:
— Пиши, Пилип... Не встать на ноги, не сесть на коня, не взмахнуть саблею... Tacitis senescimus annis[2], как сказал Овидий...
Орлик припоминал: в воскресенье гетман по-казацки опростал кружку венгерского вина. От легкомысленного Бахуса заблестели глаза под косматыми бровями. Какие он шутки отпускал о молодицах да девчатах! — нет, не простая это болезнь, ясно и писарчуку. Не впустую сказано: к булаве требуется голова!
— Сенявскому нельзя посылать столько войска, — скрипел дальше гетман. — Старинные манускрипты свидетельствуют, что ляхи неверны в слове. Да и собственный мой опыт о том же говорит. Ведь я не один год провёл при дворе варшавского короля... С полудня — татарская инкурсия. Пусть только казаки отойдут от регимента... Как бы мне самому не просить сикурсу. Ежедневно множатся гультяйские кучки. А кто ещё не пристал к ним — тот обязательно сделается их адгерентом, как только державе станет тяжелей... Пиши, что один я и держу Украину в повиновении. Напомни: если не в гультяи бегут хлопы — так в запорожцы...
Орлик, не поднимая головы, почувствовал злость в слове «запорожцы».
— Сечь — болячка на теле Украины. Пора её вырезать, а Костя Гордиенка, вечного баламута, четвертовать в Москве!
Перья ломались. Орлик менял их, а видел округлое царское лицо. То красное от гнева, как кирпич в крепостной стене, то белое — как лепёшка сыра. И становилось не по себе. Казалось, самого засасывает трясина. Но и в ней — что-то заманчивое, пусть и смертельно опасное.
Всю ночь в лесу выли волки. Уставший за день Орлик утопил голову в мягкой подушке. Различил только шум весеннего дождя. Да его сразу и разбудили. Орлик скользнул сонным взглядом по большим красным печатям на гладкой вощёной поверхности — и бегом к разрисованной цветами двери.
Гетман не спал. Книжонка в красном сафьяне упала на шелестящий тонким ворсом ковёр. Поднимая её, Орлик всосал умом вбитые в сафьян золотые литеры: Horatius. Carmina[3].
У гетмана прищурены глаза. Словно всю ночь он что-то припоминал. Что-то недоделано, а нужно обязательно доделать. Медленно взял он письмо, но пробежал его глазами торопливо, ускоряя их движение за каждым словом, и откинулся на подушки. Захрипел...
— Матерь Божья! — взвизгнул старый Франко. И стал биться перед иконами лбом о камень, шелестя сапогами по ковру.
— Лекаря! — не растерялся Орлик.
Молодые джуры привели немца-лекаря, которому вера — выше всего. Немец заворковал над кроватью, неустанно перебирая тонкими ногами. Орлик не различал слов, кроме «Ruhe», «quies»[4]. Но больного отпустило. Гетман знаком выпроводил всех, даже Франка. В апартаменте оставил только генерального писаря. Потухшим взглядом разрешил читать письмо, присланное царским министром Головкиным. Там писалось о том, что генеральный судья Кочубей и бывший полтавский полковник Искра обвиняют гетмана в измене царю!
Орлику показалось, будто трясина накрыла его с головою.
И до утра не дал спать ясновельможный. Говорил под волчий вой:
— Везде наводнение... Сосчитай на мапе, сколько рек впереди...
Орлик считал синенькие жилки на пёстрой бумаге, разрисованной немецкими мастерами, а сам думал, что при падении владык гибнут все, кто их поддерживал, и всплывают те, кто был против. Очень важно своевременно отстать от падающих... Слушал гетмана и видел чёрные весенние воды на реках, низенькие затопленные хаты, людей в лодках-долблёнках, слышал рёв скота и ещё припоминал генерального судью Василия Кочубея, очень осмелевшего в своей Диканьке. Если царь поверит Кочубею и прикажет избрать его вместо Мазепы, то... Кому известны намерения Кочубея?
— Полковники жалуются на бескормицу коням, — твердил гетман. — Нужно идти отсюда. Говоришь, нельзя вперёд?
Орлик догадывался: гетман поведёт войско не к Польше, а назад, к Белой Церкви, где крепость. Оставит обглоданный конями Хвастов. Гетман ждёт подсказки. Ему посоветовали — он послушал.
— Лучше назад...
Не умолкая, гетман не упоминал, однако, больше о письме. Но когда за окнами растаяла ночь и послышались утренние крики, ржание коней, топот кованых копыт — лишь тогда приказал:
— Полковников!
Всполошённые ранним вызовом, полковники почёсывались со сна и вопросительно смотрели на Орлика. Орлик не первый день в канцелярии — что узнаешь в его глазах? Посматривали и на царского полковника — тот потирал красную рожу с отпечатанными на ней рубцами от подушки.
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
В смутные времена появляются на исторической арене люди, которые впоследствии становятся темой исследования не одного поколения историков. Лжедмитрий — одна из самых ярких фигур такого рода. До сих нор не ясно его происхождение, до сих пор служит символом переменчивости народной любви стремительный взлёт самозванца и его страшная смерть. Станислав Венгловский обладает не только глубокими познаниями в области русской и польской истории, но также и умением строить увлекательный сюжет и облекать его в яркую литературную форму.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.