Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки - [8]

— Настоящий особняк, — заметил он.

— Да, — коротко отозвалась она.

— Много слуг? — спросил он.

— Совсем немного: садовник, экономка, дворецкий, шофер и секретарь.

— Вы называете секретаря слугой? — с легким удивлением осведомился Мейсон, наблюдая за профилем девушки.

— Я называю, — выпалила она.

— Очевидно, он вам не нравится, — заметил Мейсон.

Она не обратила никакого внимания на это замечание, но прошла поворот на такой скорости, что шины жалобно завизжали.

— Между прочим, — продолжал Перри Мейсон, — если вы на что-то злитесь и хотите сорвать свою злость на машине, я бы предпочел, чтобы вы позволили мне выйти. Мне приходится пошевеливаться, чтобы заработать себе на жизнь. И я не смог бы выразительно жестикулировать перед судом с рукой на перевязи.

— Это еще ничего. Вы могли бы лишиться и обеих ног, — ответила она и, увеличив скорость, прошла следующий поворот.

Мейсон протянул руку и выключил зажигание.

— Достаточно, — сказал он.

Девушка резко нажала на тормоз и вне себя от бешенства повернулась к нему.

— Не смейте касаться машины, когда я ее веду! — взорвалась она. — Слышите? Не смейте!

Тон Перри Мейсона был почти небрежным.

— Не пытайтесь рисоваться передо мной, — сказал он, — рискуя при этом нашими жизнями. В этом нет необходимости.

— Я вовсе не рисуюсь, — захлебывалась от ярости девушка. — Мне плевать на то, что вы думаете. Я не хочу опоздать на. встречу. Если мы опоздаем хотя бы на пять минут, все пропало. Он вообще не захочет нас видеть.

— Я мог бы принести вам гораздо больше пользы, — мягко заметил Мейсон, — если бы добрался до места в целости и сохранности.

Девушка продолжала тормозить, пока машина окончательно не остановилась. Затем она сняла руки с руля и с горящими глазами повернулась к адвокату.

— Эту машину веду я, — отчеканила она, — и я не желаю, чтобы вы мне мешали!

Вдруг она улыбнулась.

— Извините меня, — вырвалось у нее, — я была не права и веду себя, как капризный ребенок. Наверное, я просто слишком боялась опоздать, вот и все.

Мейсон благодушно заметил:

— Все в порядке, но у вас дьявольский нрав, не так ли?

— Конечно, — ответила она. — Я думала, вам это известно.

— Я ничего не знал, — сказал Мейсон, — пока мне об этом не рассказал Кринстон.

— Он вам об этом рассказал?

— Да.

— Ему не следовало этого делать.

— А моя секретарша, — спокойно продолжал он, — сказала мне, что вы выглядите угрюмой. Сначала я подумал, что она, возможно, права. Но это не так. Вы не угрюмы, вы просто в панике. Вот и все. Когда вы испуганы, вы выглядите угрюмой.

Она резко повернулась к нему. Рот ее был полуоткрыт, в глазах затаилась тревога. Затем, не говоря ни слова, она снова взглянула на дорогу и тронула машину с места. Рот ее был крепко сжат, и в машине царила напряженная тишина.

Никто из них не сказал больше ни слова до тех пор, пока они не подъехали к дому.

— Приехали, — проговорила она сквозь зубы, — давайте покончим со всем этим.

Мейсон вышел из машины.

— Вы не собираетесь присутствовать при нашем разговоре? — поинтересовался он.

Она распахнула дверцу и, взметнув подолом юбки, выскочила из машины.

— Ровно столько, чтобы успеть представить вас друг другу, — отрезала она. — Ну, пойдемте.

Он проследовал за ней до входной двери, которую она открыла своим ключом.

— Вверх по лестнице, — сказала она.

Они поднялись по лестнице и повернули налево. Из двери как раз выходил какой-то мужчина. Он просто застыл на месте, увидев их. В руке он держал блокнот для стенографирования в твердой обложке, а под мышкой у него были зажаты какие-то бумаги.

— Мистер Грейвз, — представила Фрэнсис Силейн, — секретарь моего дяди. Дон, это мистер Мейсон, адвокат.

Мейсон слегка поклонился и при этом заметил, что Дон Грейвз смотрит на него с любопытством, которое и не пытается скрыть.

Секретарь был стройным, хорошо одетым мужчиной. У него были пшеничного цвета волосы и карие глаза. В нем чувствовалась какая-то настороженность, точно он собирался то ли завязать разговор, то ли броситься наутек. Его поза и манера поведения наводили на мысль, что ему как-то не по себе.

Секретарь заговорил, почти захлебываясь словами:

— Очень рад с вами познакомиться. Мистер Нортон ждет вас. Входите, и он вас примет.

Перри Мейсон ничего не сказал в ответ на приглашение, ограничившись только поклоном.

Девушка прошла мимо секретаря. Адвокат последовал за ней. Фрэн Силейн вела его за собой через приемную, в которой находились стол для стенографирования, сейф, два телефона, пишущие машинки, калькулятор, папка с указателями, картотеки.

Она без стука открыла дверь в кабинет, и Перри Мейсон очутился лицом к лицу с высоким мужчиной пятидесяти пяти лет, который без всякого выражения на лице смотрел на них.

— Вы опоздали, — заметил он.

— Не больше чем на минуту, дядя Эдвард, — сказала девушка.

— Минута, — сказал он, — это шестьдесят секунд.

Она не ответила, а повернулась к адвокату.

— Дядя Эдвард, это мой адвокат, Перри Мейсон, — представила она.

Мужчина отреагировал в присущей ему педантичной и бесстрастной манере.

— Я очень рад, что ты проконсультировалась с адвокатом. Полагаю, что теперь мне будет легче объяснить тебе некоторые вещи. Одному мне ты бы никогда не поверила. Мистер Мейсон, я очень рад с вами познакомиться и очень рад, что вы меня посетили.