Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки - [9]

Он протянул руку.

Перри Мейсон наклонил голову, обменялся рукопожатием с мистером Нортоном и сел.

— Что ж, — сказала Фрэн Силейн, — я буду поблизости. Оставляю свое будущее в ваших руках.

Она улыбнулась им обоим и вышла из кабинета. Когда она закрыла за собой дверь, Мейсон услышал, как она что-то быстро говорит Дону Грейвзу, секретарю.

Эдвард Нортон не стал тратить время на болтовню.

— Без сомнения, вам известны условия определения суда о распоряжении наследством и опеке, — сказал он.

— Известны, — согласился Мейсон.

— Вы хорошо с ними ознакомились?

— Хорошо.

— Значит, вы понимаете, что многое предоставлено на мое усмотрение.

— Я бы сказал — очень многое, — осторожно заметил Мейсон.

— И я полагаю, что моя племянница попросила вас обеспечить некое специальное изменение в условиях опеки?

— Не обязательно, — возразил Мейсон, осторожно выбирая слова. — Ей хотелось бы, я полагаю, иметь какую-то свободу действий и хотелось бы знать, как вы будете реагировать на определенные действия с ее стороны.

— Подразумевается замужество, не так ли? — спросил Нортон.

— Что ж, мы могли бы иметь в виду это событие в качестве одного из вероятных, — признал Мейсон.

— Да, — заключил Нортон, — мы и будем его иметь в виду. Ее отец имел это в виду, и я имею это в виду. Вероятно, вы до сих пор этого не осознаете, мистер Мейсон, но у моей племянницы один из самых неуправляемых характеров в мире. Если ее вывести из себя, она превращается в настоящую тигрицу. Она также импульсивна, эгоистична, у нее ясная голова, и при этом она очень привлекательна.

Ее отец понимал, что ее следует защитить от себя самой. Он также понимал, что, оставив ей большую сумму денег, он, возможно, нанесет ей тем самым огромный вред. Он знал, что я разделяю его взгляды, и это явилось причиной учреждения подобной опеки.

Я хочу, чтобы вы поняли, что, пока я действую в тех пределах, которые предоставлены мне договором об опеке, и плачу всем, кроме моей племянницы, я буду продолжать использовать данную мне свободу действий только потому, что считаю, наличие денег у моей племянницы послужит ей только во вред. Богачи с таким темпераментом, как у нее, очень часто страдают сами и заставляют страдать других.

— Не думаете ли вы, однако, — дипломатично произнес Мейсон, — что в целом было бы лучше дать ей привыкнуть к большим суммам денег путем постепенного увеличения полагающегося ей регулярного дохода? И не думаете ли вы, что, возможно, замужество могло бы оказать на нее благоприятное воздействие?

— Я знаком со всеми этими аргументами, — заявил Нортон. — Я их наслушался столько, что устал от них. Вы меня извините. Я не имею в виду вас. Я просто говорю, что думаю.

Я опекун этого состояния. Я разумно им управлял. Фактически, несмотря на экономическую переоценку, имевшую место на протяжении последних нескольких лет, я рад сообщить, что трастовые фонды неизменно демонстрировали постоянный прирост, и теперь весь капитал в целом далеко превышает ту величину, с которой он, собственно, начинался. Недавно я полностью урезал дотацию своей племяннице. Она не получает ни пении.

Лицо Мейсона выразило удивление.

— Видимо, — сказал Нортон, — она не полностью и неточно обрисовала вам ситуацию.

— Я не знал, что вы совсем лишили ее регулярного дохода, — сказал Мейсон. — Могу я спросить, что послужило причиной подобного шага?

— Конечно, — ответил Нортон, — у меня есть все основания предполагать, что мою племянницу шантажируют. Я спрашивал ее об этом, но она отказывается сообщить, кто ее шантажирует или какой такой особенно неправомерный поступок она совершила, который дает шантажисту возможность вымогать у нее деньги. Поэтому я принял решение лишить ее возможности предоставлять денежные субсидии какому-то шантажисту. При этих обстоятельствах я с удовлетворением жду, что в течение последующих нескольких дней ситуация разрешится сама собой.

Нортон посмотрел на Мейсона холодным взглядом, в котором не было ни следа сердечности, однако и ни следа враждебности.

— Вам понятна моя позиция в этом деле? — спросил Мейсон.

— Конечно, — ответил Нортон. — Я рад, что моя племянница консультировалась с адвокатом. Я не знаю, договорилась ли она о компенсации за ваши услуги. Если нет, я предполагаю проследить за тем, чтобы из трастового фонда была выделена вам достаточная сумма для соответствующего гонорара. Но я хочу, чтобы вы ей втолковали, что юридически она бессильна что-либо сделать.

— Нет, — заявил Перри Мейсон, — я приму гонорар только от нее и не собираюсь давать какие-либо конкретные советы. Давайте поговорим о том, как вы собираетесь воспользоваться предоставленными вам правами, а не о том, имеете ли вы на это право.

— Нет, — отрезал Нортон, — этот вопрос не подлежит обсуждению.

— Но в основном именно ради этого я сюда и приехал, — сдерживаясь и вежливо улыбаясь, заметил Мейсон.

— Нет, — холодно произнес Эдвард Нортон, — эта сторона вопроса выходит за рамки регламента. Вам придется ограничиться обсуждением законных прав вашего клиента в условиях опеки.

Взгляд Мейсона оставался холодным и оценивающим.

— Я всегда считал, — сказал он, — что к любому юридическому вопросу можно подойти с разных точек зрения. Если вы посмотрите на создавшуюся ситуацию чисто по-человечески и решите…